Вот и свела нас судьба (хотят ли русские войны)…
Шрифт:
Тут я, долго не думая, лишь слегка поднявшись, сразу же резко пробил приказчику правым кулаком прямо в печень. Все свои силы вложил, без остатка. Приказчик никак не ожидал этого. И, на самом деле, малец ведь. А я в другой жизни не раз «языков» брал, а многих врагов и на тот свет отправил. Нет, даже не издалека расстреливал, а вот так прямо сходу штыком от АКМ закалывал. Или просто забивал руками. Ударил в нужное место, и нет врага! Тело осталось, а вот душа в рай улетела. Ну и пусть, что я не прежний взрослый. Но за весну, лето и прошлый месяц уже прилично подтянулся. И удар у меня получился точно сильный. Правда, у приказчика душа пока осталась. Но он тут же резко согнулся и свалился всем телом на стол. И я тут же слегка ткнул его в висок, уже отключая надолго.
Пока я по-быстрому просматривал учётную книгу и делал из него нужные выписки, мужчина безбожно продрых. Договора и суммы надо было записать. Но вдруг он резко очнулся.
— Э, что со мной? Ничего не помню. Малец, что случилось?
Я сразу же встал рядом с ним…
— Э, уважаемый, Вам отчего-то плохо стало. Мало того, Вы достали нож и решили отрезать себе причинное место.
Приказчик резко кинул взгляд вниз и, увидев там, на коленях, и на самом деле зажатый в правой руке нож, да ещё и расстёгнутые штаны, попытался дёрнуться и убрать руку, но не получилось. И рука не особо слушалась, да и мой резкий удар по плечу заставил её безвольно повиснуть. Нож даже слегка воткнулся в бедро. Похоже, от боли приказчик даже сильно побледнел.
— Колдовство! — выдохнул он. — Моя рука меня не слушается.
— Э, любезный, Вы просто решили опасно дёрнуться. Нельзя же так размахивать ножом и пугать маленького мальчика. Я вообще боюсь ножиков. Зато у меня, знаете, револьвер есть. Сам Николай Борисович подарил. И разрешение имеется. В уезде выдали. Хотите, покажу? Знаете, летом в имении я даже стрелять научился.
Нет, конечно, револьвера у меня с собой не было. Оставил я его в Берёзовой горке нашему управляющему Михаилу Петровичу Игнатьеву. Ему всё же по окрестностям приходится таскаться, а с револьвером в самый раз. А здесь я мог обходиться и ножницами. Даже и ножи для резки бумаги имелись. Бухгалтерия же. Вот первые же ножницы, оказавшиеся в моей руке, вдруг полетели в сторону деревянного манекена, скромно стоявшего в дальнем углу комнаты и воткнулись ему прямо в голову. А потом там же очутился и ножик для резки бумаг. Тоже острым оказался.
— Надо же, я ещё и ножиками могу кидаться!
Мой возглас заставил приказчика сильно побледнеть. Похоже, до него дошёл весь ужас его положения. Наверняка должен был слышать и о господине Скальковском, и о стрельбе по крестьянам. Может, просто не придал сначала значения? Вот и кто там его знает, что у дурного мальца в голове! Хотя, что-то больше показанного делать я не собирался. Напугал, и хватит. Пусть знает.
— Э, княже Борис, простите! Я ничего такого не хотел. Просто домой надо было. Э, жена и дети ждут.
— Ну, вот что, любезный, будете Вы резать свои чресла или нет, не моё дело. Просто прямо сейчас расскажите, кто Вас попросил заниматься укрывательством. Тогда точно себя резать и меня пугать не будете. Ну, кто? Татьяна Александровна? Или Николай Борисович? Или сами надумали? Скажите, и спокойно домой пойдёте.
— Э, княже Борис, точно отпустите?
— Ну, любезный, это Вы у мальца спрашиваете? Не находите это странным? Вы просто расскажите, а потом со спокойной совестью будете работать дальше. Но уже, если и укрывать, то только не от меня. Чтобы знали, я и в бухгалтерии неплохо разбираюсь. Знаете, у нас в гимназии очень хорошие учителя.
Глава 09
Глава 09.
Пока всё спокойно?
В моей шестой гимназии учителя, особенно по естественным наукам, по нынешним временам, конечно, довольно неплохие. Но ничему бухгалтерскому они меня просто не могли научить, ибо и сами не знали. А уж как разбираться с вороватыми приказчиками, тем более.
Приказчики мялся, мялся, но потом не выдержал:
— Князь Николай Борисович приказали. Перед отправлением за границу наказ уменьшить вам выплаты прислали. Мы, княже Борис, люди маленькие, ослушаться хозяев не можем. Княгиня Татьяна Александровна перечить мужу не станет. И в дела не вмешивалась. Её больше само сооружение одежды привлекало.
Примерно это я и подозревал. Имелись у меня смутные догадки. Всё-таки княгиня Татьяна, несмотря на резкость, женщина более душевная. Вроде, и в книжке бестолкового внука что-то такое о ней было написано. В общем, она бы нас обделить не подумала. А вот князь Николай, хоть и способный на широкие жесты, всё-таки являлся мелочным, даже и жадным хозяином. И, вообще, имел немного странноватые и удивительные привычки. Вот любил он таскать с собой бриллианты, доставать их время от времени и любоваться. Любитель прекрасного? Скорее, наверное, вот такие у него были, ага, понты? Или, ага, мания! Так ведь крутой олигарх! Круче не бывает! Но жадный! Мог, к примеру, вести даже у себя дома, ага, режим экономии. Конечно, всё было на грани, но он точно являлся жадным человеком. И в то же время мог сгноить у себя дома немалые ценности. Много чего насобирал. Те же бриллианты, разные дорогие безделушки, картины, уникальные музыкальные инструменты. Даже нотные записи! А я сам ему всё отдавал. Страстный человек! Хотя, все коллекционеры, как говорят, такие. Точно Плюшкин! Как у Гоголя. Просто немного осталось. И меня снедало любопытство, а чей же скелет хранился в тайном чулане особняка на Мойке? Неужели возлюбленного графини Зинаиды? Может, князь Борис так отомстил своей неверной жене? Да, Юсуповых точно следовало остерегаться. И я уже сделал первый проступок, и весьма опасный для себя.
— Вот что, любезный, Вы напишите, пожалуйста, мне бумагу об этом. И письмо с наказом князя выдайте. А ему скажете, что потеряли. Всякое бывает. Честное слово, никто не узнает. Можете и далее заниматься укрывательством, но, заведите, пожалуйста, тайные книги, где будете вести полный учёт. Только чтобы Вы сами знали. И будете время от времени предоставлять мне нужные справки. Ну и насчёт украденных у нас денег. Придётся потихонечку возвращать. Найдите одного левого поставщика и пропускайте всё через него. Наверняка такой у Вас, любезный, и так имеется. Можете просто указывать в учёте завышенные цены на материалы. Никто Вас на этом не поймает. Даже Николай Борисович. Потом найдёте другого поставщика. Но, пожалуйста, нас не обманывайте!
И тут я ещё раз изо всей силы двинул приказчика в живот, конечно, прямо в печень. Чтобы почувствовал всю глубину чувств обманутого мальца. Напугать меня он хотел? Пусть узнает, что это такое! Когда тебя взрывом крупнокалиберного снаряда возносят на небеса! А потом, когда очнулся, тётя Арина точно показалась мне ангелом. Хотя, она им и была. И чтобы всякие тут её обижали?
Дальше мне пришлось привести приказчика в чувство. И пока ещё не совсем отошёл, он написал на отдельном листке требуемое признание. Потом дал и небольшую справку, где указал, примерно что и как укрыто. Оказалось, у него и некоторые учётные книги имелись, где были указаны полные сведения. Так я их и забрал. Кстати, и большую книгу, которую рассматривал последним. И, главное, ко мне перешло и само письмо князя Николая. Вот ведь сволочь! И, на самом деле, давал указание уменьшить нам выплаты наполовину. Мол, слишком много нам полагается. Потом, после возвращения, мол, он будет с нами разбираться и договариваться.
А приказчику я пообещал, что если будет работать спокойно и держать свои обещания, ничего в полицию не уйдёт. Хоть нам с тётей с князем Николаем тягаться бесполезно. А приказчик в любом случае окажется крайним, и выручать князь его не будет. И он это прекрасно понимал. А я пообещал ему, если что, хоть чем-то помогу. Хотя бы укрою у себя в имении. Или даже на работу возьму. Правда, особых гарантий дать не мог. Да и как дать, если сам ещё маленький человек. И в прямом, и переносном смысле этого слова.