Вот так бывает
Шрифт:
— Рома! — крикнула я, закрыв рот ладошками.
Быстро среагировав, Рома пригнулся. Гантель пролетела над головой. От тяжести Олега занесло и, чтобы устоять на ногах, пришлось выронить агрегат на пол. Он выругался. А Рома пришёл в ярость и, подбежав, врезал Олегу в челюсть да так, что тот отлетел на расстояние. Рома не стоял на месте. Он схватил Олега за грудки и попытался поднять на ноги. Олег вырвался и откатился в сторону. Грудь моего бывшего мужа ходила ходуном. Пытаясь восстановить дыхание,
Рома двигался на него, и я решила подлить масла в огонь.
— Что же ты трусишь? Мою мать, беззащитную женщину, убил и глазом не моргнул!
— Я её не убивал! — опроверг Олег, уходя от наступающего Ромы.
— Не разговаривай с ним, Саша, — попросил Рома, но я упрямилась.
— Почему же? Я хочу знать ответы. За что?
— Сказал же, что не убивал её. Просто не стал вызывать «скорую», когда она начала задыхаться. Мы повздорили. Эта старуха обвинила меня во всех грехах…
— Заткнись! Не смей называть её «старухой»! — в истерике кричала я. — Ты не вершитель судеб, понял?
Зазвонил телефон, и мне пришлось отвлечься, чтобы ответить.
— Да?
— Саш, это Лиля. Саш, Кости в садике нет. Его забрали.
Поражённая словно молнией я смотрела на Олега.
— Саша? Алло?
— Я перезвоню, — быстро бросила я и отключилась. — Где мой сын? — с холодной яростью спросила я Олега.
— Как видишь, я здесь. Понятия не имею!
— Это ты! — догадалась я, ибо Олег смеялся.
Рома больше терпеть не мог. Он начал бить Олега и требовать, чтобы тот защищал себя. А Олег смеялся громко и зловеще.
— Трус! Ты всегда был трусом! — кричала я.
Подействовало. Внезапно Олег оседлал Рому, его руки сцепились вокруг шеи моего мужчины и начали душить. Рома всеми силами пытался ослабить хватку. В этот момент мне стало по-настоящему страшно. И вдруг с улицы послышался свисток. Пронзительный, долгий и предупреждающий.
Олег быстрыми темпами встал с Ромы и ретировался. Он скрылся через нижнюю дверь. Но он не мог уйти!
Я побежала за ним.
— Ты не должна была приходить сюда!
— Да? И что бы это изменило?
Дыхание как следует не восстановилось, и я шла к машине хватая ртом воздух. Вера плелась за нами. Рома уже и её успел отчитать.
— Я сказал тебе не для того, чтобы ты тащила сюда Сашу, — ругался он.
В своё оправдание Вера сказала лишь то, что сильно испугалась.
— Своим появлением вы сорвали мои планы. Возможно, сегодня этот сукин сын отправился бы восвояси и никогда не посмел сунуть сюда носа.
— Да что ты? — мой голос дрожал от негодования. — Как видишь, Олег не глуп и сумел подстраховаться. Вот где мне, по-твоему, искать сына теперь?
Мы сели в машину. Рома — за руль.
— Саш, ты говорила,
— Во-первых, не он похитил ребёнка, а Маша, я уверена. И сделали они это для того чтобы потом обвинить меня в том, что я плохая мать. — Рома выехал на дорогу, и я скомандовала: — Едем к Машке.
Рома ничего не ответил, а через время я поняла, что мы едем в другом направлении.
— Ты куда? Я же сказала…
— Мы едем в полицию. Это уголовное преступление. Сами мы ребёнка искать не будем.
Рома был категоричен.
28
Записи с видеокамер были немедленно предоставлены инспектору полиции заведующим детского сада. А через десять минут стало ясно, кто забрал Костю из садика.
— Это были вы, — твёрдо сказал инспектор.
— Быть этого не может!
Я вскочила со стула так, что тот завалился.
— Что вы такое говорите? Как такое возможно? Я попросила свою соседку Лилю забрать сына.
— Однако забрали его сами, а теперь не помните. Пройдёмте со мной, Александра. Сейчас вы сами всё увидите.
Инспектор провёл меня в комнату, где повсюду стояли мониторы, а за полукруглым столом сидел специалист отдела. По команде старшего по званию тот включил запись, и мне продемонстрировали момент, когда за Костей пришла женщина, одетая в мою одежду: синие джинсы и белую свободную футболку. Её волосы были завязаны в неряшливый хвост, на глазах — тёмные очки. Даже я на секунду усомнилась в том, что не приходила в сад за Костей. Осанка, повадки — всё было определённо моим. И Костя охотно взял её за руку, а воспитательница с улыбкой что-то объясняла ей.
— Это не я, — прошептала я. — Это не я!
— Мы поговорили с воспитательницей Кости, и она сказала, что разговаривала с вами. Она не стала бы отдавать ребёнка чужой женщине.
— Но не могла же я похитить собственного ребёнка!
— Вполне возможно, вы повели ребёнка в игровую комнату, а потом оставили там. Или где-то в парке забыли. Александра, вы принимаете антидепрессанты или какие-нибудь другие препараты, влияющие на психологическое состояние?
Вопрос вогнал меня в ступор.
— В бардачке вашей машины мои люди нашли это, — добавил инспектор и бросил на стол упаковку галазепама. — Вероятно, вы находитесь в постоянном состоянии тревоги и страха. Слышал, его назначают при эмоциональной лабильности. И это вполне нормально, ведь вы, Александра, пережили сильнейший стресс при разводе.
Галазепам мне назначали ещё в столице. Упаковка лежала там уже очень долгое время, я просто забывала выбросить таблетки. Но с тех пор, как я перебралась в Синегорск, ни разу не принимала эти лекарства. На что этот инспектор намекает?