Вот в чем фокус

Дробиз Герман Федорович

— Нет, кресло было удобным, в меру теплым и су­хим.

— Значит, ты уступил мне место только по внут­реннему побуждению?

— Да.

— Очень хорошо. С этим вопросом покончено. Дальше. Просила я пробивать за меня абонемент?

— Нет. Но вы долго рылись в сумочке и никак не могли найти... А у меня как раз было полно.

— Может быть, я уцепилась за этот абонемент как за возможность познакомиться с тобой?

— Нет. Вы его не хотели брать.

—

И что ты тогда сказал?

— Сейчас вспомню.

— Пожалуйста-пожалуйста, я жду.

— Я сказал: «В следующий раз абонементы купите вы».

— Значит, ты собирался ездить со мной вместе еще не раз и не два? Что и требовалось доказать. Пере­ходим к самому главному. Что произошло при выходе из троллейбуса? Только не ври.

— Я помог вам сойти.

— Каким образом?

— Подал руку.

— Может быть, это получилось вынужденно? Ве­роятно, у тебя не было возможности толкнуть меня, как это сделали другие мужчины, и выйти первым?

— Нет, у меня была такая возможность.

— В чем же дело? Или на этот раз я все-таки попросила тебя о помощи?

— Нет.

— Прекрасно! А что ты сказал мне при этом?

— Не помню. Кажется: «Разрешите вам помочь».

— Точнее.

— Ну, может быть: «Разрешите вас поддержать».

— Еще точнее.

— Гм... Я сказал: «Разрешите предложить вам руку».

— Да, именно так ты и сказал.— Она погладила мою руку, ту самую, которую я так неосмотрительно предложил ей позавчера.— Давай подводить итог. Три раза я ни о чем тебя не просила, и три раза ты ока­зывал мне из ряда вон выходящее внимание. В наше время такое количество внимания может оказывать толь­ко жених и только невесте.— Подумав, она добавила.— И только своей. Да еще эти слова насчет руки. Те­перь ты понимаешь, что натворил?

Я молчал.

— Когда я ворвалась сюда, ты, наверное, принял меня за сумасшедшую,— улыбнулась она.— Дурачок, я же летела на крыльях, любви.

Спасительная идея пришла мне в голову.

— Понимаете,— сказал я,— я от своих слов не от­казываюсь. Но дело в том, что вчера я уступил мес­то другой женщине в другом троллейбусе. А сегодня помог одной девушке пройти к вокзалу.

Едва я произнес последнюю фразу, как моя невеста перегнулась через стол и с криком: «Да ты, оказывает­ся, бабник!» — влепила мне пощечину.

После этого она принялась расхаживать по комнате.

– — Ладно,— наконец сказала она,— так и быть, раз­решаю тебе немножко пошалить до свадьбы. Но после — не вздумай обижать свою бедную мамочку.

— Мамочку?! Что вы хотите этим сказать?!

— Кажется, я уже объясняла,—

ласково сказала она.— У нас обязательно будет ребенок. Семья без ре­бенка — это не семья.

— Позвольте,— залепетал я,— но в троллейбусе между нами не произошло ничего такого, что могло бы привести к появлению ребенка. Это я помню совершенно точно, и не пытайтесь задурить мне голову!

— Глупенький,— прошептала она с оглушительной нежностью.— Это делается не в троллейбусе.— И она крепко поцеловала меня в губы.

Больше я не сопротивлялся.

ПЕРВЫЕ РАДОСТИ

Волнующая весть пришла из скромного, малоизвест­ного доселе городка Нижнебаранска: местными энтузиас­тами организована первая в нашей стране брачная кон­тора, оснащенная электронно-вычислительной машиной!

— Мы работаем уже несколько месяцев и пока не имеем ни одной рекламации на нашу деликатную про­дукцию,— сказали мне.

С разрешения работников конторы я взял наугад несколько адресов, чтобы проверить, как в действитель­ности живут супруги, сведенные могучим замыслом электроники.

Начал с неких Грустноватовых. Разыскав квартиру, уже собирался позвонить, но в этот момент дверь рас­пахнулась, и меня едва не сбила с ног молодая кра­сивая женщина. Она унеслась по лестнице, бормоча ру­гательства. Я вошел. Между Грустноватовыми шла крупная перепалка.

— Еще одна невеста, и я подаю на развод!— кри­чала жена.

Муж намеревался произнести ответную резкость, но увидел меня.

— Ага!— обрадовался он.— А вот и к тебе очеред­ной женишок. Милости просим!— язвительно пригла­сил он.

Пришлось долго объяснять, что я не жених.

— Что вам сказать о брачной конторе?— задумался Грустноватов.— С одной стороны, мы искренне благо­дарны ее работникам. Но с другой... Их проклятая ма­шина никак не может запомнить, что наш брак уже состоялся, и продолжает присылать нам все новые и но­вые кандидатуры. Причем все более и более удачные. Это подвергает нас постоянному соблазну и делает жизнь невыносимой.

— В первую очередь страдаю я,— сказала Грустноватова.— Сами видели, какие красотки к нему приходят.

— Тебе тоже не на что жаловаться,— ответил Груст­новатов и выразительно посмотрел на меня. Мне стало неловко — я выглядел несколько симпатичнее и значи­тельно моложе, чем он.

— Позвольте еще раз напомнить: я не жених. Прос­то любопытный.

— Кто вас знает,— неприязненно произнес Грустно­ватое.— Сюда просто любопытные не ходят.