Вот в чем фокус

Дробиз Герман Федорович

Миллионы сверкают во тьме перед Володей. Выка­тывают новенькие «Жигули». Нет, «Волга». Нет, длин­нющий иностранный лимузин. Дача трехэтажная, да не в уральском лесу, а на морском берегу, среди кипа­рисов... Роскошный теплоход, а на палубе — он, Нина, Леночка, в коже, в замше, в мехах, а на горизонте Везувий дымится, рядом Эйфелева башня торчит...

Большим усилием воли стряхивает Володя наважде­ние. Смотрит на спящую жену. Пегая. Родная... .Пле­вали мы на ваше золото!

А когда под

утро наконец засыпает, снится ему, что в ясный солнечный день идет он по городу и несет на руках Нину. И много раз вокруг него оплетена ее коса чистого золота. И несет он ее в скупку.

ПОЧЕМУ ОНИ ПОМОГАЮТ

— Чем объяснить, что раньше было принято, чтобы дети помогали своим престарелым родителям, а теперь, наоборот, родители помогают своим довольно взрослым детям?— такой вопрос я задал некоторым из своих сверстников.

Вот ответы, которые я получил:

— Да, родители помогают мне. И это тем более уди­вительно, что сам я не помогаю своим детям. Кто им в таком случае помогает? Мои родители.

— Мои родители виноваты в этом сами. Когда я был маленьким, они обеспечивали мне такой уровень жизни, который я не могу теперь поддерживать соб­ственным заработком. Таким образом, они расплачи­ваются за свои промахи в воспитательной работе.

— Кто вам сказал, что раньше дети помогали ро­дителям? Это сказки наших родителей о тех временах, когда они были детьми. Я, например, уже сейчас уве­ряю своих детей, что помогаю их дедушке и бабушке, Правда, они мне уже сейчас не верят.

— Вопрос должен стоять так: вправе ли мы отвер­гать эту помощь? Если откажемся мы, наши родите­ли начнут помогать родственникам, а то и вовсе чу­жим людям.

— Сорок рублей в месяц — и это вы называете по­мощью?

ПОСИДИМ У ОКОШКА

Недавно меня пригласили в гости мои новые зна­комые, муж и жена. Меня просили прийти ровно в шесть вечера. Я появился почти вовремя, опоздав на две-три минуты. На мой звонок к двери никто не подошел. Тро­нул дверь — она оказалась незапертой. Я вошел. В квар­тире было темно. На фоне освещенного телевизионного экрана четко читались два силуэта, мужской и женский.

— Извините,— сказал я.— Немного опоздал.

Не оборачиваясь, хозяин сделал легкий пасс рукой, скорее всего означающий: «Садитесь рядом».

Я взял стул и сел рядом.

— Здравствуйте, как поживаете?— спросил я. Те­перь их было видно в профиль.

Жена приложила пальчик к губам, что, видимо, оз­начало: «После поболтаем».

Все мои последующие попытки заговорить не наш­ли взаимопонимания.

В половине двенадцатого на экране появилась надпись «Передачи окончены».

Муж

нехотя выключил телевизор.

— Здравствуйте, здравствуйте,— сказал он, рас­сеянно разглядывая меня.— А вы как поживаете?— Он широко зевнул и потянулся до хруста в костях.

— Здравствуйте,— сказала жена.— Что же вы так поздно? — Она тоже зевнула, но деликатно, в ладош­ку; извинилась, вышла и через минуту вернулась в до­машнем халатике.

— Гм-гм...— сказал муж и поглядел на часы.

— Вы только что пришли, а мы вас уже гоним,— засмеялась жена.

— Жаль, что такой славный вечер вы провели не у нашего телевизора, а у своего,— сказал муж.— Мы недавно поменяли кинескоп, у нас изумительная чет­кость. А цвет! Сами видели!

— Разрешите узнать на прощание,— попросил я,— а как вы проводили вечера, когда у вас не было те­левизора?

— Странный вопрос,— удивилась жена.— У нас всегда был телевизор.

— Не совсем так,— поправил ее муж.— Но это было очень давно...

— Подожди, подожди...— задумалась жена.— При­поминаю одно забавное занятие. У нас были такие... листочки.

— Что еще за листочки?—с подозрением спросил муж.

— Да вспомни! Такие листочки, испечатанные с обеих сторон буковками. Они еще были сложены в та­кие плотные пачечки.

— Наверное, это были книги?— предположил я.

— Как вы сказали?— переспросила жена.

— Кни-ги.

— Возможно.

— А!— промычал муж.— Теперь и я вспомнил эти листочки. Но что мы с ними делали?

— У меня такое ощущение,— неуверенно произнес­ла жена,— что мы их перелистывали.

— Да, перелистывали,— подтвердил муж.— Но за­чем?

— Кажется, я догадалась,— сказала жена.— Там попадались картинки. Наверное, мы смотрели картинки.

— А может быть, вы их читали, эти книги?

— Вот!— обрадовался муж.— Конечно! Когда не было телевизора, мы читали книги. Спасибо, что на­помнили.

— Я еще вспомнила,— сказала жена.— Иногда мы одевались и уходили из дому,

— Куда это мы уходили?— с подозрением спросил муж.

— Мы бродили по улицам, заходили в парки, си­дели на скамейках. Но какую мы при этом преследо­вали цель — трудно сказать.

— Вы гуляли,— подсказал я.

— Пожалуй, что и так,— согласился муж.— Гуляли.

— Если я только не путаю,— сказала жена,— у нас было еще одно занятие. Мы встречались.

— С кем?— недоверчиво спросил муж.

— С очень милыми людьми. Вроде вас,— она обра­тилась ко мне.

— Видимо, речь идет о друзьях,— сказал я.— О друзьях и знакомых.

— Хорошо их помню,— подтвердил муж.— Мы с ними, знаете, все время ругались. Но уе с целью ос­корбить, а с какой-то вполне благородной целью.