Вовка с ничейной полосы
Шрифт:
– Поздно вечером прилетели, я случайно узнал,- шептал Федька.- Сейчас подойти можно, посмотреть, пощупать, а утром выставят охрану - не сунешься…
Федька направился к ближайшему самолёту, возле которого не было людей.
Я первый раз в жизни видел так близко самолёт, и не просто самолёт, а боевой истребитель.
– Это «И-16»,- сказал я, вспомнив фотографию в газете, где улыбающийся лётчик стоял возле такого самолёта, а под фотографией было написано, что этот лётчик сбил в одном бою три фашистских самолёта.
–
– А вы что здесь делаете?!
– Возле нас стоял лётчик в шлеме и кожаной куртке.- Найденко, куда смотришь, тут самолёт по частям разносят!
Мы не стали ждать, когда появится Найденко, дали стрекача в лес, хотя голос лётчика был не сердитый.
4
Мы пробежали немного, и Федька остановился.
– Пошли, зайдём с той стороны,- сказал он.- Там, кажется, ближе к взлётной. Небось никогда не видел, как взлетают самолёты?
Стало совсем светло, над взлётно-посадочной полосой плыл волнистый розовый туман, до нас доходил острый и приятный запах бензина и масла.
– Вот этот сейчас полетит!
– И Федька показал на самолёт, в кабине которого уже сидел лётчик, а возле винта возился человек в комбинезоне.- Это техник. Помогает запустить мотор.
– К запуску!
– раздалась команда, и у меня тревожно забилось сердце.
Федька тоже весь напрягся. Я раздвинул ветки кустарника, чтобы лучше всё видеть.
– Смотри, техник крутит винт,- сказал я.
– Не крутит, а проворачивает, - поправил меня Федька.
– Контакт!
– крикнул лётчик.
– Есть контакт!
– ответил техник.
– От винта!
– приказал лётчик.
Техник отскочил, мотор зарокотал, завыл, и самолёт, смешно подпрыгивая, побежал по взлётно-посадочной полосе, оторвался от земли и скользнул в небо.
– Видел?
– крикнул Федька.- Эх, мне бы так!
А к запуску уже готовился другой истребитель. Вот он взлетел, а за ним ещё и ещё с весёлым рокотом стали подниматься в воздух и исчезать за лесом юркие краснозвёздные машины.
Я забыл о своём страхе и так же, как Федька, кричал: «Ура! Ура!» И только когда над лесом поднялось солнце, я сказал Федьке, что надо уходить, а то бабушка будет беспокоиться.
– «Бабушка, бабушка»!-проворчал Федька, однако пошёл вслед за мной.
5
Днём уже вся деревня знала, что за лесом - аэродром: видно было, как взлетают и садятся самолёты.
К бабушке зашла соседка и стала ей что-то испуганно шептать.
– Теперь жди бомбовозов,- уловил я.- Помяни моё слово, Тимофеевна, вместе с аэродромом и всю деревню спалят.
–
– Оно всё равно, конец один!
– Соседка сокрушённо закачала головой и перекрестилась.
– Бабушка, не слушай, не дадут наши истребители бомбить деревню, вот увидишь.
– Не дадут, Лёня, не дадут! Я тоже так думаю,- сказала бабушка и стала успокаивать соседку.- Председатель утром говорил, что в нашей деревне несколько дней будут квартировать лётчики.
– Вот здорово-то!
– воскликнул я.
А номером, когда мы ужинали, по деревне вдруг понеслось:
– Лётчики! Лётчики!
Я подбежал к окну: по улице, расстегнув куртки, кто со шлемом, кто с фуражкой в руках, шли лётчики, а за ними с криком бежали мальчишки. Откуда-то послышались звуки аккордеона и песня. Небольшого роста лётчик повернул к нашему дому. Он прошёл мимо окна тяжёлой, раскачивающейся походкой, стал подниматься на крыльцо. Я оторвался от окна и побежал открывать дверь. Но меня опередила бабушка.
– Заходите, заходите!
– приветливо сказала она, вытирая фартуком руки.
– Вечер добрый!
– прогудел густым басом лётчик, неожиданным для его невысокого роста, и оглядел нас весёлыми синими глазами.- Приятного аппетита.
– Садитесь с нами ужинать!
– пригласила бабушка, вытерев для гостя стул.
– Спасибо! Совсем не помешает, - ответил лётчик.
– Вот только неплохо бы сначала умыться.
Лётчик умывался во дворе, просил меня поливать ему, не жалея воды, на шею и спину, смешно фыркал и свистел при этом.
Потом он достал из вещмешка банку консервов, ловко открыл её ножом, нарезал и положил на тарелку сало и сказал, подмигнув нам с Танькой:
– А ну, нажмём, ребята! Лётчик ел больше картошку и огурцы, уверяя, что давно ничего подобного не ел, и расспрашивал бабушку о деревне, о хозяйстве, о нас… Бабушка охотно отвечала. А когда рассказывала о маме, она вдруг спросила совсем другим тоном, и я понял, что это самое важное, что ей хотелось узнать:
– Неужели его не остановят? Неужели нет силы против него?
– Должны остановить! Нельзя не остановить!
– твёрдо сказал лётчик.
Бабушка вздохнула и сказала:
– И я так думаю, найдём на фашиста управу. Ведь вся страна поднялась!
Я давно ждал удобного момента, чтобы спросить, был ли сегодня лётчик на задании и что делается там, на переднем крае. Я уже было открыл рот, но тут послышались быстрые шаги, и в комнату влетел Федька. Увидев за столом лётчика, он на мгновение смутился, но тут же, дерзко сверкнув глазами, пригладил ладонью волосы и подошёл к лётчику, протянул ему руку.