Война Цветов
Шрифт:
Что-то коснулось его уха, и он подскочил.
– Не двигайся! Замри! – раскаленным шепотом скомандовала Кочерыжка. – Посмотри через киоск на ту сторону. Видишь?
Да, теперь он видел. С той стороны киоска, в двадцати шагах, стояли три высокие темные фигуры, исподтишка наблюдая за проходящими. Поля шляп заслоняли их лица, но в промежутке просматривалось что-то бледное, мокрое и блестящее, как скорлупа песочных крабов.
– О Господи.
– Стой тут. Поезд подадут через несколько минут – может, еще и проскочим. Они смотрят в другую сторону и не знают, что мы уже прошли мимо них. – Она села на плечо
– Кто-кто?
– Вроде троллей. Подземные жители. Раньше, когда их пещеры еще имели выход в ваш мир, они людей похищали. Они мастера своего дела и языки не распускают. Кто-то хорошо заплатил за тебя, парниша.
– Господи! Ну на кой я им сдался? Что я сделал-то?
– Ш-ш-ш. Вон идет кузен Пижмы. Вылез наконец, паршивец.
Тео не успел слова вымолвить, как щельники снялись с места и двинулись к Руфинусу – плавно, как акулы на колесиках. На миг они затерялись в толпе у железнодорожных путей, но у десятой платформы возникли за спиной у молодого эльфа, зажав его в клещи с боков. Руфинус рассеянно посмотрел на одного, повернул голову к другому и остановился. Щельники сомкнулись вокруг него на расстоянии вытянутой руки. Ничего особенного как будто не происходило – разговорились попутчики о ненадежности расписания, только и всего. Трое уперли подбородки в грудь, прячась за шляпами и воротниками, но они наверняка говорили что-то нюх-Маргаритке, потому что встревоженное выражение на его лице сменилось и стало почти презрительным.
– На помощь зови, придурок! – тихо, но экспрессивно посоветовала Кочерыжка – Тео на секунду показалось, что она обращается к нему.
Руфинус вместо этого резко повернулся и зашагал дальше. Тролли неотступно следовали за ним. Один прошептал что-то ему на ухо, и Руфинус, снова остановившись, поднял двумя руками чемодан.
Клинок хочет достать, догадался Тео, но тролли уже облепили Руфинуса, как затянутые в перчатку пальцы. Эльф слегка пошатнулся, словно у него закружилась голова, а тролли довели его до скамейки, у которой стояли прежде, и усадили на нее. Потом наскоро посовещались и направились к чайной.
– Что... что это с ним?
– Стой здесь. И ни звука! – Кочерыжка опустилась до самого пола и стрельнула прочь, лавируя между ногами идущих. Потом Тео как будто заметил ее у скамейки, рядом с Руфинусом, который так и сидел с открытым ртом, словно только что услышал потрясающую новость.
Так оно в некотором роде и было.
Пару минут спустя Кочерыжка снова материализовалась на плече Тео, и он так дернулся, что стукнулся носом о стенку «Ариэля». Это очень развеселило пару молодых гоблинов, евших соты из одной бумажки.
– Он мертв, – шепнула она.
– Что?
– Что-что! Неживой он!
– Это я понял! – Паника подступила к горлу – вот-вот задушит. Что же это за мир такой? – Но как это случилось? У него же чары какие-то были!
– Думаю, это соборный нож – такой никакими чарами не остановишь. Ему вспороли живот, и все кишки на колени вывалились. Ужас. – За отрывистыми словами она прятала собственный страх и шок, но не совсем успешно. – И чемодан у него забрали. Труп того и гляди заметят.
– Надеюсь, черт подери!
– Надейся лучше, чтобы его не обнаружили, пока ты не сядешь в поезд – иначе констебли
– Чего? С какой это стати я... – Но он уже понял, о чем она говорит. Сердце у него стучало, как дятел под метедрином. – Как это могло случиться?
– Кто бы ни нанял этих ребят, шутки с ним плохи, Тео. Во всей стране не наберется и дюжины соборных ножей – их делают из колдовского стекла, взятого в руинах самого Старого Кургана. Всякому встречному-поперечному их в руки не дают – эти парни работают на какую-то важную шишку.
– Что же мне теперь делать? О Боже, бедняга Руфинус – он, конечно, был идиот, но я поверить не могу, что его больше нет! – Тео вытер лоб. Единственное, что приходило ему на ум – это заорать и удариться бежать по перрону, но эта идея была явно не из удачных. – Как я доберусь до города без него? Я не знаю даже, как он называется, этот город!
Кочерыжка неожиданно разразилась тоненьким, близким к истерике смехом.
– Нет, парниша, ты меня уморишь когда-нибудь. Как называется! Да так и называется – Город. Он у нас один такой. «Поехать в Город» – что ж тут непонятного? – Она зажмурилась и умолкла – могло показаться, что она колеблется между ужасом и трезвым пониманием происходящего. – Мне пожалуй, придется поехать с тобой, как полагаешь? – открыв глаза, спросила она.
– Господи Иисусе! Нет, правда?
– Прекрати поминать это кошмарное имя – вон ту даму в дрожь бросило, а она тебя даже не слышит. И вообще помолчи. – Она слетала куда-то и тут же вернулась. – Эти трое так и ошиваются около чайной. Выходи и двигай к двенадцатому. Лучше с теми, кто идет в ту же сторону. И не вздумай оглядываться!
Мертвый Руфинус успел обмякнуть и смотрел остекленевшими глазами в пол, как будто уронил что-то. На другой конец скамейки села маленькая фея с сумкой на колесах. Пока что она не заметила, в каком состоянии ее сосед, но надолго ли это?
– Ладно, пошли, – сказал Тео. – Инфаркт я и на ходу могу получить.
Лица эльфов, которые еще недавно завораживали его, а последние полчаса оставались незамеченными, текли мимо, как в кошмаре. Вот сейчас кто-то укажет на него и крикнет: «Самозванец!»
Страшнее всего было чувство – нет, уверенность, – что кто-то с блестящим белым лицом идет позади него и вот-вот опустит руку ему на затылок...
– Сказано тебе, не оглядывайся!
Тео уже шел по платформе с группой эльфов своего роста, направляясь к вагонам первого класса, и тут на него словно холодной водой плеснули.
– Господи Боже! Билеты-то у Руфинуса!
– Нет, не у Руфинуса. Я их забрала у него час назад и сунула тебе в куртку – боялась, что этот недотепа их потеряет.
– А я и не заметил.
– Тебе можно весь парламент в карман засунуть, и ты не заметишь, – фыркнула она. – Больше на девок глазей. Теперь повернись и заходи.
В вагоне третьего класса ему открылся настоящий зоопарк. Существа всех форм и размеров сражались за места. По совету Кочерыжки они не стали лезть в давку, прошли в самый конец и стали у двери, среди других пассажиров человеческого роста, но явно более низкого социального положения. Они смерили взглядом наряд Тео и тут же отвернулись. Что бы это значило?