Война сердец

Darina Naar

Наконец, они въехали в посёлок, носящий красноречивое название «Лас Бестиас» [1]. Миновали деревянный кабачок «Кентавры», вокруг которого сгрудились мужчины и женщины, одетые в кожаные чирипас, пончо всех цветов радуги и сапоги со шпорами; с красными платками на шеях и кинжалами за поясом. На углях шкворчало мясо, распространяя дурманящий аромат. Данте смотрел на этих людей во все глаза. Так пялился, что едва не свернул себе шею. Гаспар только посмеивался, глядя на забавную реакцию мальчишки. Но навряд-ли он понимал, почему Данте

так себя ведёт. С тех пор как мальчик себя помнил, это была его мечта — стать таким, как эти люди. А теперь он видел их так близко!

Всадники пропустили несколько домиков, подле которых паслись коровы и лошади. На заборах висело разноцветное белье, а женщины в широких юбках, заткнутых за бёдра, кормили гусей, пели, громко обсуждали друг с другом последние новости или нянчили грудных детей.

Гаспар и Данте спешились у деревянного домика, мало отличного от других. На верёвке во дворе сушились шкуры, рубашки, штаны и чепчики. По двору важно вышагивали индюки. В луже напротив возилось свинячье семейство: мама-хрюша и четыре крошечных поросёнка.

— Вот тут я и живу. Проходи, — сказал Гаспар, отворяя дверь.

Данте робко вошёл. Домик и внутри был отделан деревом и выглядел очень чистеньким.

— Дорогая, привет! — крикнул Гаспар. — Со мной сегодня гость.

Из-за ракушечной занавески показалась миловидная женщина лет двадцати пяти-тридцати. Пухленькая, с широкой улыбкой, одетая в серое домотканое платье и цветастый фартук. Руки её до локтей были перепачканы в муке.

— Это моя жена Каролина, — сказал Гаспар. — А это Данте.

— Проходи, золотце, располагайся, — у Каролины оказался нежный, певучий голос. — А я тут как раз пироги затеяла.

— Милая, а где Клементе?

— Где-то во дворе бегает.

— Клементе — мой сын, я тебе говорил про него, — объяснил Гаспар. — Ему тринадцать. Он очень хороший мальчик. Думаю, вы подружитесь.

Данте многозначительно приподнял тонкую бровь. Разве он может подружиться с кем-то? Хотя может. С Эстеллой же подружился. Если Клементе и вправду хороший, это было бы здорово — найти приятеля-мальчишку. У Данте никогда не было друзей, а тут вдруг начали появляться. Но воспоминания об Эстелле камнем легли на сердце. Он поёжился, отгоняя мрачные мысли.

— Пойду во двор, поищу Клементе и познакомлю вас, — Гаспар вышел. Раздался его крик на улице: — Клем! Клем, ты где?

Данте несмело отодвинул ракушечную занавеску и оказался на кухне — небольшой, но очень светлой. Каролина месила тесто, напевая что-то себе под нос. Она вдруг чем-то напомнила Данте Руфину, хоть и не была ни капельки на неё похожа. Да, по Руфине он тоже скучает...

— Что с тобой, детка? Почему ты такой грустный? — участливо поинтересовалась Каролина.

— Ничего, всё хорошо, — Данте каким-то болезненным взглядом рассматривал обстановку.

Дом был небольшим, но уютным, благодаря коврикам и плетёным циновкам, полосатым диванчикам

и креслам с мягкими спинками. В окна то и дело врывались потоки свежего воздуха.

Дверь скрипнула, зашуршали ракушки на занавеске и в кухню вошли Гаспар и светловолосый мальчик, довольно рослый и симпатичный.

— Это Клементе, — представил Гаспар. — А это Данте.

Клементе, смело подойдя к Данте, протянул руку. Данте пожал её.

— Привет. Я Клементе. Можно просто Клем, — сказал мальчишка весело. — Папа говорит, что он познакомился с тобой, когда охотился на птиц. Значит, это ты спаситель животных?

— Можно сказать и так...

— Зд'oрово! Я люблю людей с прибабахом! — сообщил Клементе.

— Я не с прибабахом! — тут же взъелся Данте.

— Да ладно, не злись, я не имел ввиду ничего плохого. Я ведь тоже с прибабахом, так что мы найдём общий язык.

Данте невольно улыбнулся. Мальчишка был непосредственный и не вызывал антипатии.

— Ма-ам! А мы есть то будем сегодня? — спросил Клементе.

— Будем. Рыба уже готова, а пирог надо только в печь поставить.

— Мама готовит — пальчики оближешь. А пошли во двор пока, — тараторил Клементе.

— Пойдём.

— Там, кстати, в кустах птица сидит, такая странная. Никогда такую не видел. Пошли посмотрим на неё.

— Ага...

Дети вышли. Гаспар улыбнулся им вслед.

— Гаспар, а что происходит, объясни? — Каролина приблизилась к мужу. — Что это за мальчик?

— Нормальный мальчик, — успокоил Гаспар, целуя жену в губы. — Племянник Сильвио Бильосо, кажется. Ну знаешь, хозяин «Ла Пираньи». Только пацан говорит, что тот его бьёт нещадно и даже запирает в подвале. Он весь в синяках, сбежал от них и гулял по лесу. Помешал мне застрелить одну птицу. Мне жаль его стало, и я привёл его к нам.

— Сбежал, говоришь? Ох, Гаспар. Тот человек очень опасен. Сильвио Бильосо, говорят, настоящий зверь. Однажды забил своего раба цепью до смерти. И даже брата родного на порог не пускал. Как бы нам это боком не вышло.

— Не думаю. Вообще-то... мне тут мысль одна в голову пришла...

— Какая?

— Ну... — Гаспар помялся, — Энрике...

— Гаспар, пожалуйста, не напоминай мне об этом, — слёзно взмолилась Каролина.

— Нет, ты меня не дослушала. Я подумал, что может... мы могли бы...

— Что?

— Взять мальчишку к себе.

— ЧТО?

— Ну да, я и говорю в память об Энрике. Ведь если бы он тогда остался жив, сейчас у нас было бы два сына. А если мы возьмём мальчишку, у нас опять будет два сына. Погляди, как они поладили с Клементе.

— Гаспар, но если мальчик сбежал от такого влиятельного человека... Нет, мы накличем беду на себя и на Клементе.

— Я мог бы поговорить с этим человеком. Насколько я понял из рассказа ребёнка, тот человек не очень-то жалует его. Может, он наоборот с радостью от него отделается. Как знать?