Возгарка II
Шрифт:
Мой опекун мысленно выругался и велел:
«Если сможешь, сбеги, только не провоцируй его».
«Хорошо, пожалуйста, быстрее. Я на руинах замка, его наверняка видно с воды, — помедлив, я вспомнила про ребят: — Всё живы?»
«Да, живы. Держись».
Поехавший кровосос затащил меня в полуразрушенную залу, где когда-то пировали лорды со своими приближёнными. Огляделся. Никакая мебель не сохранилась после набегов мародёров. Зато из-под завалов хлама и балок от провалившихся перекрытий ему удалось извлечь драную подушечку. Выбив от пыли, вампир кинул её на каменную скамью в
Я боялась сделать лишний вдох или не так на него посмотреть.
Возникла мысль, что у него наверняка когда-то были дети. Отсюда эта забота: то боится, что меня кошмары замучают после видов кровавой бани, то под жопку подстилает. Интересно, он хоть помнит их? Или безумие поглотило всё, кроме таких вот смутных порывов?
— Голодная? — внезапно спросил вампир.
Я не нашлась, как ответить. Вдруг этот псих сейчас вернётся в склеп, оторвёт руку или ногу одному из несчастных ублюдков и предложит мне? С него точно станется.
Мертвяк поскрёб грязную щёку и велел:
— Сиди.
После чего оторвался от каменной скамейки и на четвереньках умчался к выходу.
Внутренние порывы разделились. С одной стороны, я осталась одна и могу попытаться сбежать. С другой, не понятно, как псих поведёт себя, если догонит. Очень не хочется разделить участь своих преследователей. Но я понятия не имею, в каком случае такой исход вероятнее.
Решившись, я соскочила с подушечки и поспешила в парадную, к двойной двери — той самой, одна из тяжёлых створ которой давным-давно слетела с петель, а второй просто не было. Наверное, оставшуюся не утащили, потому что она пробита навылет.
Едва выскочив за порог, я чуть не налетела на вампира.
— Любишь сливы? — вопросил он, как ни в чём не бывало.
Когтистые лапы протянули мне горсть плодов с сизым налётом. Скорее терновник, чем настоящие сливы. Да, кажется, я видела заросли, когда бежала вверх по склону.
С трудом продрав горло комком слюны, проговорила:
— Спасибо.
Через минуту я молча сидела на подушечке и протирала вампирские дары подолом бострога. Они были мельче садовых слив, но по вкусу почти не отличались. Кисло-сладкие и зелёные внутри. Очень помогающие от тошноты.
Вампир пристально на меня смотрел, обхватив подтянутую на сидение босую ногу. И не моргал. Совсем. В трещинах на его губах запеклись остатки крови, он медленно всасывал воздух между влажных зубов. Рихард упоминал, что вампирам не нужно дышать, они делают это, чтобы разговаривать или обонять. Этот упырь ничего не говорил. Становилось очень жутко.
Я же по-прежнему пахну чужой кровью…
Дрожащая рука поднесла сливу к губам, но уронила, от чего вампир вздрогнул, будто выйдя из оцепенения. Я потянулась поднять, но он опередил и бросил её обратно.
— Ешь, — велел он. — Детям надо кушать. Кровь не едят, нужно другое. Сливы другие, ешь сливы.
Да ем я сливы, ем.
Мамочка, пожалуйста, помоги мне…
Тут мне в голову пришла идея. Ведь он правда пытается заботиться. Ну, в таком случае, надо его чем-то
— Я пить хочу, — пискнула я жалобно. — Только не кровь, а воду.
— Вода… — покрутил он головой. — Где вода? К берегу не хожу… и там солёная… Не знаю…
Будто в отчаянии он зарылся крючковатыми пальцами в волосах. Взъерошил свою спутанную шевелюру, обнажив голую полосу уродливого шрама над ухом. Подумалось, может в этом причина его бед с башкой? Этот упырь только что раскроил голову щуплому извращенцу в усыпальнице, а если кто-то так же убил его самого? Что будет, если заражённый человек погибнет от хорошего удара булавой или секирой по черепушке? Сохранит ли он вменяемость? Восстановится ли его мозг после воскрешения или останется навечно повреждённым?
— Знаю! — торжествующе провозгласил безумец. — Колодец! Пошли! Альгер будет поить!
Вампир снова ухватил меня за руку и потащил за собой.
Во дворе он остановился перед колодцем под провалившейся крышей. Её обломки рухнули в шахту и завалили дно.
— Мусор. Не хорошо, надо чистить, — сказал он.
После чего потянулся вниз когтистой рукой, но ожидаемо не дотянулся, хотя…
Блин, что это? Ох, нет, не может быть…
Обломки зашевелились, оживая. Шероховато царапаясь друг о друга, они стали подниматься и вылетать из колодца, будто их выплёвывала чудовищная глотка.
Сердце ухнуло в пятки. Рихард едва может заставить щеколду отвориться или приподнять ключ. Этот безумный урод гораздо могущественнее моего вампира. Наверное, это стоило понять, когда он развалился стаей крыс. Но в тот момент я вообще настолько выпала из реальности, что не соображала. И не уверена, что сейчас моя голова достаточно прочистилась.
Но ведь этот псих обещал вернуть меня, так?
Под ложечкой предательски засосало…
Когда обломков в шахте не осталось, вампир снова заглянул туда, перегнулся, будто собираясь сползти по стене на манер ящерицы, но не стал.
— Нет воды, сухо. Альгер воду не нашёл.
— Я знаю, где есть вода, — подбодрила я, намереваясь не только дальше тянуть время, но и увеличить свои шансы на спасение. — Идём на берег. Заодно я умоюсь, хорошо?
— Пойти на берег? Альгер ходит только на охоту. Рыба не вкусная.
— А сегодня Альгер сходит на берег, ведь у него гости, — настаивала я. — Рыбачить не нужно, только напоить меня и дать почиститься. Плохо, когда гости ходят в грязной одежде, верно?
— Гости. Точно. Альгер сходит с гостьей на берег. Но как гостья будет пить? Вода солёная. Кровь должна быть солёной, а вода — не должна.
Ты смотри, какой логичный псих.
— Она совсем немного солёная. И я люблю солёную воду. Пойдём.
Когда мы выходили через проходную, в висках клокотало.
Покинув замок, я ощутила холодный ночной ветер, зябко обхватила себя руками и пошла под откос следом за сутулым вампиром. Наверное, он так горбиться стал из-за дурной манеры бегать на четвереньках. Блин, да о чём я только думаю?
На склоне действительно росли терновые кусты. Ветки усыпали плоды, покрытые восковым налётом. Шелестели мелкие кожистые листья. Альгер сломал ветку, нагруженную урожаем гуще всего.