Вождь из сумерек
Шрифт:
Повернул голову на негнущейся шее, остановил угрюмый взгляд на страже, что-то сдержанно проворчал. И побежал дальше, увлекая за собой стаю.
«Вождь родичей собирает!» – подумал стражник, провожая взглядом стаю.
Еще сутки, и потянуло речной свежестью.
Стая отставала все дальше и дальше. Стас и сам сбил себе ноги в кровь, но продолжал бежать. Лишь однажды остановился, проворчал что-то и снова заторопился. А стая свернула в ближайший лесок.
Верста… еще верста.
На траве, на земле, на камнях остаются
Дрогнуло ухо.
Люди…
В несколько прыжков вломился в кустарник. Перекинулся через голову, лежал и равнодушно следил за тем, как ломается и корежится в судорогах волчье тело. На боль и страдания сил уже не было. Зато есть возможность несколько минут отдохнуть.
Вышел и пошел на голоса.
– Эй, малый! Коня!
– А ты кто такой?
Во взгляде подозрение. Но увидел волчовку на плечах – смутился. Стас назидательно поднял палец.
– Начальство надо знать в лицо. Где воевода Груздень?
– Где-то на берегу, – ответил воин и неопределенно махнул рукой.
– Служи дальше, боец!
Впереди войска. Лежат, сидят, ходят. Костры, шалаши. Реже шатры и палатки. Лошади привязанные, стреноженные и пасущиеся в табунах.
Понять можно. До реки еще не близко. Можно сказать, глубокий тыл.
Загнул от берега. В обход быстрее.
Чем ближе к Груздню, тем порядка больше.
Ага, узнавать начали.
И сам заметил знакомые лица.
Груздень на краю высокого обрывистого берега.
Ему бы еще цейсовский бинокль на грудь повесить! И готов народный герой. Хоть картину с него пиши. Хоть памятник ваяй. На голову выше всех.
– Командир!
Глазастый черт.
Оглянуться не успел, как выдернул из седла, сжал своими руками.
– Как? Один?
– Чартерным рейсом, – отшутился Стас, совсем не рассчитывая, что шутка будет понята.
Но воеводе было не до шуток. Пропустил мимо ушей.
– Показывай…
Отступил в сторону, открывая противоположный берег.
От горизонта до горизонта – черная шевелящаяся масса движется к берегу, скрываясь под пологом Сумерек. Наползает медленно и неотвратимо. Злобой и ненавистью ударило в мозг.
– Отдаешь без боя? – спросил и смутился: – Прости, Груздень. Устал…
– Не с кем драться, командир. Даже на выстрел подойти не можем. Ребята по земле катаются, от боли воют так, что сердце заходится. Меня самого мордой по земле тащило несколько раз. Сутки есть не мог. Рвало так, что кишки из горла вываливались.
– Да не извиняйся ты! – устало прервал его Стас. – Сболтнул по глупости, а ты зациклился. А что на флангах?
– Разводят. Выпрямляются в линию. Кто-то за спиной очень умело подталкивает эти чурки.
– Ну, этих «кто-то» мы знаем. Сколько дней им понадобится, чтобы добежать до реки?
– Если бегом не побегут, то несколько дней…
– На подходе – Свист и Хмурый. За ними полки Алексея. Кстати, хочу тебя
– Там он! – Груздень кивком головы указал на противоположный берег. – Со своим полком. Несколько раз уже задерживал доргов. Вот и сегодня снова пытается остановить их.
– Как? Или черноглазые его не достают?
– Достают. Но он к ним близко не подходит. Смотри, командир, началось…
В воздух взлетели, раздувая пламя, стрелы. Зависли в воздухе и с воем упали вниз. Еще… Сотни горящих факелов упали на землю.
И взметнулось пламя.
Огонь сразу захватил сотни метров. Но ему было тесно, и он начал распространятся во все стороны. В огне исчезла шевелящаяся масса ни на что не похожих монстров.
Вспыхнул тесный лесок, стоящий на пути огня, а стрелы летели уже прямо в огонь.
– Они же не боятся огня. Так Рэдэльф говорил, – Стас не смог сдержать своего удивления.
– Они, может, и не боятся. Но не их глаза.
– Молодец Толян!
Груздень разом утратил свою начальственную сдержанность и засмеялся.
– Он не только их, но и нас уже достал. Костры день и ночь горят. Вонь немыслимая. Жир топим. Сколько скотины уже извели. Зальет им дорожку жиром, а потом стрелами подпалит. И останавливаются. Жир заливаем в горшки, впрок… Толян все какого керосина просит. Строим камнеметы. Будем ставить их прямо здесь, на берегу. Хорошо бы Третьяк у них за спиной пошумел.
– Третьяку горы стеречь. Зорень с козарами за пятки хватать будет. Если уже не поймал их за холку.
Через сутки подошли полки Хмурого и Свиста.
А Толян еще раз остановил Тьму.
Появились полки Алексея. И следом – он сам с Войтиком. А к вечеру в лагерь вступила Предславская дружина…
Груздень открыл рот и долго не мог его закрыть.
– И как тебе мой сюрприз? – улыбнулся Стас, подталкивая Серда вперед. – Главный воевода и победитель козар Груздень. А это Серд, воевода Предславской дружины. Хмурый, наместник Заречья. Алексей, наместник Сулича и Витеня. А это Свист, воевода и начальник Соколяньского полка. А вот и мои глаза и уши, моя разведка. Или чтобы понятней – ертаул. Я говорю про Войтика.
– Вождь, у него твой меч…
– Верно, Груздень. И мой конь. И Серд мой друг.
А Груздень и остальные воеводы все еще с подозрением смотрели на Серда.
– Помиритесь, ребятки. Нам делить нечего. Одна земля на всех.
Коснулся груди, где все последнее время безумствовал амулет. Порой Стасу казалось, что он ворочается и прыгает, как живой, в своей заговоренной коже.
Почувствовал на себе взгляд принца и рассеянно пожал плечами.
– Он понимает твою тревогу, Слав. А может и видит.