Вождь из сумерек
Шрифт:
Войтик что-то смекнул и заговорщицки подмигнул ему своим разбойничьим глазом.
– А если не захочет?
– Можешь побить. Только без членовредительства. А то увидит ее Свист в синяках да с выбитым зубом, испугается. Сам знаешь, он парень нервный и привередливый.
– Да, командир, что правда, то правда. Свист у нас парень уросливый. Как Савраска у Веселина. Так Веселин ее каблуками, и везет.
Купава кипела от ярости и с трудом сдерживалась, чтобы не наброситься на них с кулаками.
И про кашу все врут. И про Хруста.
Старается
Но Стас в ее сторону даже не смотрит. Словно ее и рядом нет.
Зорень, что-то представив, громко расхохотался. Стас покосился в его сторону.
– У Свиста не забалуешь! – пояснил конязь, давясь от смеха. – Тем более что и считать не умеет. Ему что один, что два зуба. Все едино. Через день, а то и к обеду, на другую половицу оглядываться перестанет.
Стас с недоумением поглядел в его смеющееся лицо и, вспомнив недавний рассказ, тоже рассмеялся.
Купава совсем приуныла.
Как бы и в самом деле замужем за Свистом не оказаться.
За оврагом повернули влево и, не приближаясь к лесу, пошли вдоль его кромки.
Рэд за всю дорогу не проронил ни слова.
Остановился, задумчиво глядя вдаль, коснулся пальцем кольца.
– Молчит? – повернулся к нему Стас.
– Теплое, – так же коротко ответил эльф.
– Ничего, Рэд, – попытался успокоить его Стас. – Кони свежие. Застоялись. Пойдем, сколько сможем, без остановки. Да и принц твой, судя по всему, парень что надо. В обиду себя не даст.
Зорень не сводил глаз с черного леса. И чем больше смотрел, тем мрачнее становилось его лицо.
– Зорень, смотри вперед. С коня свалишься, – с улыбкой постерег его Стас. – Успеешь еще вдоволь насмотреться на эту красоту.
Зорень с усилием отвел взгляд от леса.
– Если все, что говорил Рэд, правда, нам с тобой, побратим, двумя дружинами не выстоять. И волчата твои вряд ли устоят.
Стас согнал с лица улыбку.
– Знаю, брат Зорень. Нужны тяжелые панцирные полки. Нужна тяжелая конница. Мои волчата хоть и хороши, но совсем в другой войне. Для полевых сражений их слишком мало. А где латы брать? А где казну брать? К тому же не завтра, а вчера. И чем эти чурбаки останавливать?
– Да, наши крепости их не остановят.
– Сам уже не раз пожалел, что народ с места сорвал. А как его остановить было? Смяли бы и не заметили. Рэд, а ты что молчишь? Или не побратим ты нам?
Эльф приблизился и поехал слева от Стаса.
Ночь провели у костра.
А следующим вечером выехали к большому селению. Перед селением, на перекрестке, стоял трактир. Архитектуры совершенно непритязательной. Навес на столбах, крытый соломой и со стенами, сквозь которые в любую сторону открывается вся панорама этого мира.
Привязали лошадей к коновязи и сели за крайний стол.
Зорень остановил свой взгляд на залитом вином и остатки трапезы столе, по которому ползали толстые, откормленные лучше, чем у Войтика в сарае, мухи и брезгливо передернул плечами.
Купава наморщила
– Если судить по мухам, с голоду здесь еще никто не умер, – деловито заключил он. – Толян, садись. Веселин, они не кусаются. Глянь, у них и зубов-то нет.
– С сервисом здесь туговато, – Толян критически оглядел помещение. – Санэпидстанция куплена или сроду здесь не бывала.
Стас же за время своей былой службы видел и не такое, поэтому с полным равнодушием занял место рядом с Войтиком и поискал глазами хозяина.
Посетителей было немного, а потому хозяина ждать долго не пришлось. Не прошло и четверти часа, как перед ними появился худой, невзрачного вида мужичонка, чем привел Войтика в неописуемое изумление.
– Что, Войтик, поверить трудно? Человек у котлов день-деньской стоит и так отощать сумел? – усмехнулся Стас, заметив его скорбный взгляд.
– Картина и в самом деле непривычная, – согласился Войтик. – Хотя мне и самому порой кусок в горло не лез.
– Резать надо было помельче, пропихнул бы. А то вечно за самый большой кус хватаешься, – вставил Плетень, сообразив, что вряд ли его достанет карающая десница Войтика. – А так, конечно, попробуй – протолкни.
– Толкал бы коленом. Авось и проскочило, – развеселился и Третьяк.
– Думай, что говоришь. Где рот, а где колено, – беззлобно отшутился Войтик.
– Мог и ребят попросить. Помогли бы… Посмотри, как Купава ест. Не ест, а вкушает. Берет осторожно, двумя пальчиками. Словно не в курной избе родилась, а по крайней мере – в коняжеском тереме. Ест неторопливо, глазки в сторону держит. А ты – хвать в кулак коровий мосол или баранью лопатку и прешь со всего размаху в рот.
Стас посмотрел на расшалившихся ребят, подмигнул Зореню и вставил свое веское командирское слово:
– Не зря, Войтик, воевода Серд все-таки подков не досчитался. Значит, и правда – ты их второпях в свое брюхо покидал.
– Каких подков? – растерялся Войтик, никак не ожидавший нападения с этой стороны, остановив руку с бараньей лопаткой на полпути от рта.
– А тех, которые он у тебя в сарае искал, чтобы пересчитать их на моих глазах, да только мухи помешали…
Мясо исчезало с непостижимой быстрой. Бодро хрустели на зубах кости, а кувшины с вином пустели еще быстрее.
Войтик азартно дробил кости о крышку стола, выбивая мозг, отчего стол подпрыгивал, грозя каждый миг развалится на отдельные детали. Третьяк то и дело хватался за горлышко кувшина, оберегая его от падения.
Наконец упрямая кость сдалась, мозг из кости вывалился прямо на крышку, Войтик слизнул его прямо со стола и повеселел.
– Купава…
Но что он хотел сказать опальной девице, узнать было уже не суждено, так как в трактир прямо на коне, слегка наклонив при этом голову, влетел всадник. За стенами трактира маячило еще побольше десятка.