Возлюби ближнего своего. Ночь в Лиссабоне
Шрифт:
«Гусиная печенка, – думал Керн, – этот идиот, кажется, принимает нас за миллионеров».
Он передал меню Рут.
– Что бы ты хотела вместо гуляша? – спросил он. Он установил, что если закажет отбивные, ватрушками придется пожертвовать.
Рут мельком заглянула в меню.
– Сосиски с картофельным салатом, – сказала она. Это было самое дешевое блюдо.
– Исключено, – заявил Керн. – Какой же это прощальный ужин?
– А я их люблю. После супов в столовой это просто пиршество.
– А что ты скажешь на предмет отбивных?
– Слишком
– Будьте любезны, – заказал Керн, – две отбивные. Только большие!
– У нас они все одинаковые, – невозмутимо возразил кельнер.
– А что на закуску? Суп, hors d’uvre [11] , зельц?
– Нет, – сказала Рут, прежде чем Керн успел ее спросить.
Они еще заказали графин дешевого вина, после чего кельнер удалился с таким презрительным видом, словно предчувствовал, что у Керна уже не хватало полкроны на чаевые.
11
Закуска (фр.).
Ресторан был почти пуст. За столом в углу сидел лишь один-единственный посетитель. Это был мужчина с моноклем и шрамом на широком красном лице. Он сидел за стаканом пива и бесцеремонно разглядывал Керна и Рут.
– Жаль, что этот тип там сидит, – сказал Керн.
Рут кивнула.
– Сидел бы хоть еще кто-нибудь! Но этот, этот похож на кого-то…
– Да, уж он-то не эмигрант, – сказал Керн. – Скорее напротив.
– Давай не будем на него смотреть…
И все-таки Керн смотрел. И заметил, что и мужчина продолжал в упор смотреть на них.
– Не понимаю, чего ему надо, – сказал он раздражительно. – Он с нас глаз не сводит.
– Может, он агент гестапо. Я слыхала, здесь полным-полно шпиков.
– Хочешь, я подойду и спрошу, чего он от нас хочет?
– Нет! – Рут испуганно положила руку на плечо Керна.
Принесли отбивные. Они были хрустящие и нежные, а к ним полагался свежий, зеленый салат. Но они почти не почувствовали вкуса еды – слишком волновались.
– Не может быть, что он пришел сюда из-за нас, – сказал Керн. – Никто не знал, что мы пойдем сюда.
– Не в этом дело, – возразила Рут. – Может, он оказался здесь случайно. Но он за нами наблюдает, это ясно…
Кельнер унес тарелки. Керн огорченно поглядел ему вслед. Он хотел порадовать Рут, а этот тип с моноклем все испортил. Он возмущенно встал; он принял решение.
– Минуточку, Рут…
– Что ты задумал? – спросила она со страхом. – Останься!
– Нет-нет, этого типа я не трону. Только поговорю с хозяином.
На всякий случай он захватил с собой два маленьких флакона духов. Теперь он хотел попытаться один из них обменять у хозяина на две ватрушки. Духи, правда, стоили намного дороже, но ему было все равно. После неудачных отбивных Рут получит хотя бы свой любимый десерт. Может, ему удастся выторговать еще и чашку
Выслушав предложение Керна, хозяин покраснел от злости. «Ах вы, шаромыжники! Пожрать – а потом не уплатить! Нет, мой милый, на это есть полиция!»
– Я могу уплатить за то, что съел! – Керн сердито швырнул на стол деньги.
– Пересчитайте, – сказал хозяин кельнеру. – Спрячь свою склянку! – рявкнул он потом на Керна. – Вы зачем вообще сюда пришли? Вы посетитель или лотошник?
– Пока что я посетитель, – в ярости заявил Керн. – А вы…
– Минутку! – сказал за ним чей-то голос.
Керн вздрогнул. Незнакомец с моноклем стоял прямо за его плечами.
– Позвольте, на пару слов.
Мужчина отошел на несколько шагов от стойки. Керн последовал за ним. Его сердце вдруг заколотилось как бешеное.
– Вы немецкие эмигранты? – спросил мужчина.
Керн взглянул на него исподлобья.
– А вам какое дело?
– Никакого, – спокойно ответил мужчина. – Я только слышал ваш разговор с хозяином. Вы не хотите продать ваши духи мне?
Керну показалось, что он понял, к чему клонит этот человек. Если он продаст ему духи, его обвинят в запрещенной торговле, немедленно арестуют и вышлют.
– Нет, – сказал он.
– Почему нет?
– Мне нечего продавать. Я не занимаюсь торговлей.
– Тогда давайте обменяемся. Я предложу вам в обмен то, в чем вам отказал хозяин: ватрушки и кофе.
– Я вообще не понимаю, что вам угодно, – сказал Керн.
Человек усмехнулся.
– А я понимаю, что вы недоверчивы. Послушайте. Я из Берлина и через час возвращаюсь обратно. Вы не можете вернуться…
– Нет, – сказал Керн.
Человек взглянул на него.
– В том-то и дело. Вот почему я хотел бы помочь вам в этой мелочи. Я был ротмистром на войне. Один из лучших моих людей был еврей. А теперь вы подарите мне этот маленький флакон?
Керн протянул ему духи.
– Простите, – сказал он. – Я совсем не то о вас подумал.
– Могу себе представить. – Мужчина рассмеялся. – А теперь идите к молодой барышне, не оставляйте ее одну. Она, конечно, уже беспокоится. Желаю вам обоим всего хорошего! – И он протянул Керну руку.
– Спасибо. Большое спасибо!
Керн смущенно вернулся на свое место.
– Рут, – сказал он, – либо сегодня Рождество, либо я спятил.
И тут появился кельнер. Он нес поднос и серебряный поставец с пирожными, уложенными в три этажа.
– Что это такое? – изумленно спросила Рут.
– Это – чудо, совершенное духами «Фарр» фирмы Керн.
Керн, сияя, разливал кофе.
– Каждый из нас имеет право на любое из этих пирожных. Ты какое хочешь, Рут?
– Я хочу с сыром.
– Вот тебе с сыром. А я возьму «голову мавра».
– Остальное завернуть? – спросил кельнер.
– Какое остальное? Вы о чем?
Кельнер взмахнул рукой над трехэтажной пирамидой.
– Это все заказано для вас!
Керн взглянул на него с изумлением.