Возмездие Эвелит (сборник)

Андерсон Пол Уильям

— Если ваши планы осуществятся, — сказал Гейнз.

— Это наша забота. — Макензи подался вперед и уперся кулаком в колено. — О'кей, философ, я знаю, вы предпочли бы, чтобы победу одержал Фаллон, но полагаю, у вас хватит благоразумия не поддерживать сторону, обреченную на провал. Будете вы сотрудничать с нами?

— Орден не участвует в политических делах, полковник, за исключением случаев, когда его собственному существованию угрожает опасность.

— О, к чему такой тон? Под «сотрудничать» я подразумеваю только то,

что вы не станете мешать нам, путаясь у нас под ногами.

— Боюсь, это уже будет означать сотрудничество. Мы не можем терпеть военные силы на наших землях.

Макензи в упор посмотрел на ставшее каменным лицо Гейнза и подумал, что ослышался.

— Вы приказываете нам удалиться? — Он не узнал собственного голоса.

— Да, — сказал философ.

— В то время, когда ваш город находится под прицелом нашей артиллерии?

— Вы действительно станете стрелять в женщин и детей, полковник?

О, Нора! — мысленно воскликнул Макензи.

— Мы обойдемся без этого. Наши люди могут просто войти.

— Против пси-бластов? Прошу вас, не губите ваших бедных парней. — Гейнз помолчал, затем продолжил: — Я мог бы также указать, что, потеряв свой полк, вы поставите под удар все ваше дело. Вы можете свободно обойти наши угодья и проследовать на Калистогу.

Оставив позади гнезда фаллонитов, позволив противнику проникать через мои коммуникации на юге, — скрипнув зубами, подумал Макензи.

Гейнз поднялся.

— Разговор окончен, джентльмены, — сказал он. — У вас есть час времени, чтобы очистить нашу территорию.

Макензи и Шпейер тоже встали.

— Мы еще не кончили, — сказал майор. Лоб и длинный нос его покрылись потом. — Я хочу кое-что добавить…

Гейнз пересек комнату и открыл дверь.

— Проводите этих джентльменов, — сказал он пятерым своим помощникам.

— Нет, ради Bora! — крикнул Макензи. Он коснулся рукой оружия.

— Уведомите адептов, — сказал Гейнз.

Один из молодых людей повернулся. Макензи слышал шлепанье его сандалий, когда он убегал. Гейнз кивнул.

— Я думаю, вам лучше уйти, — сказал он.

Шпейер напрягся и закрыл глаза. Затем быстро открыл их и выдохнул:

— Уведомить адептов?

Макензи видел, как невозмутимость покинула Гейнза. Для замешательства времени больше не оставалось. Дальнейшие действия были автоматическими. Он и Шпейер одновременно выхватили оружие из кобуры.

— Догони того посланца, Джимбо! — гаркнул майор. — Я задержу этих птичек.

Макензи ринулся вперед, одолеваемый все же сомнениями относительно чести полка. Годится ли такая открытая враждебность, если они прибыли для переговоров? Но Гейнз сам оборвал его раздумья, крикнув:

— Задержите его!

Четверо оставшихся помощников мгновенно пришли в движение. Двое загородили собой выход, двое других стали по обе стороны.

— Прекратите, или я буду стрелять! —

заорал Шпейер, но его проигнорировали.

Макензи не мог заставить себя выстрелить в безоружных людей. Он двинул стоявшего перед ним парня стволом пистолета по зубам. Заливаясь кровью, эспер отпрянул. Еще одного Макензи скрутил. Третьего, пытавшегося загородить собой дверь, он пнул ногой между лодыжек, а когда тот упал, ударил в висок, чтобы парень не сразу очухался, и перескочил через него.

Четвертый повис у Макензи на спине и крепко держал, не давая поднять оружие. Но левой, свободной рукой Макензи стукнул его по носу. Парень вынужден был ослабить хватку. Макензи вырвался, ударил его коленом в живот и побежал.

Особого шума за собой он не слышал. Фил, должно быть, держал их под контролем. Макензи выскочил в приемную. Куда побежал этот чертов парень? Через настежь распахнутые двери Макензи оглядел площадь. Солнце било в глаза. Он тяжело дышал, у него кололо в боку — да, он становился стар.

Из боковой улицы появились развевающиеся голубые мантии. Макензи узнал посыльного. Парень указывал на это здание. Его слова доносились до Макензи только как неразборчивое бормотание. С ним были семь — восемь человек — все пожилые, без всяких различий в одежде. Но Макензи умел распознавать высокопоставленных лиц с первого взгляда. Парня отослали. Те, кого он сопровождал, большими шагами пересекли площадь.

Ужас пронзил Макензи до самых кишок. Он взял себя в руки. Кугуар не впадает в панику даже перед тем, кто может взглядом вывернуть его наизнанку. Конечно, против предстоящих гнусностей он будет бессилен. Что ж, если они уничтожат меня, тем лучше. Не буду ночами мучиться, лежа без сна, раздумывая, как там Лаура, — подумал Макензи.

Адепты были уже почти у входа. Макензи выступил вперед и поднял пистолет.

— Стойте! — Голос его, казалось, прозвенел в окутавшей городок тишине.

Они остановились и стояли перед ним группкой. Он видел, как они заставили себя расслабиться и словно надеть непроницаемые маски. Никто не произнес ни слова. Макензи первый не вынес этого молчания.

— Сюда нет пропуска, здесь действуют законы военного времени, — сказал он. — Возвращайтесь к себе.

— Что ты сделал с нашим вождем? — спросил высокий мужчина. Он говорил спокойно, но у него был глубокий, проникновенный голос.

— Прочитай мои мысли и узнаешь, — хмыкнул Макензи. Нет, я веду себя как мальчишка, одернул он себя. — Он в порядке, пока держится смирно. И вы тоже. Учтите это.

— Мы не хотим применять псионик для насилия, — сказал высокий. — пожалуйста, не вынуждай нас.

— Ваш предводитель послал за вами, прежде чем мы что-нибудь сделали, — возразил Макензи. — Похоже, именно он имел в виду насилие. В вашем понимании.

Эсперы переглянулись. Высокий кивнул. Его спутники медленно отошли. Он сказал: