Возмездие Эвелит (сборник)

Андерсон Пол Уильям

— Д-да. Думаю, да.

— Вы толковый парень, Ламберт. Не пытайтесь информацию из пленных выколачивать. Выманивайте ее.

— Я попытаюсь, сэр.

— Хорошо. — Даньелиз посмотрел на часы, которые по традиции были вручены ему вместе с личным оружием при первом присвоении воинского звания. (Такие вещи были не по карману среднему человеку. Массовое производство отсутствовало многие годы и, вероятно, будет отсутствовать и дальше. — Мне надо идти. Еще увидимся.

Он вышел в лучшем настроении, чем был прежде. Без сомнения, я никудышный проповедник, — признался он себе. — И я никогда не мог связать толком двух фраз, и многие шутки до меня не доходят, но если мне удается внушить кому-то хоть несколько правильных

мыслей, это доставляет большое удовольствие.

До него долетели звуки музыки — несколько человек сидели под деревом, кто-то играл на банджо. Даньелиз поймал себя на том, что невольно подсвистывает. Хорошо, что сохранился боевой дух, и это после Марикопы и похода на север — похода, цель которого никому не была ясна.

Палатка, где проходило совещание, была достаточно велика, чтобы называться павильоном. Двое часовых охраняли вход. Даньелиз пришел почти последним и оказался в конце стола, напротив бригадного генерала Переса. В воздухе стоял дым, вокруг слышался негромкий гул голосов, но лица у всех оставались напряженными.

Когда появилась фигура в голубом одеянии с символами ян и инь на груди, мгновенно наступила тишина, словно упал занавес. Даньелиз с удивлением узнал философа Вудуорта. Последний раз он видел его в Лос-Анджелесе и полагал, что философ останется в местном центре эсперов. Очевидно, он доставлен сюда специальным транспортом и по специальному приказу…

Перес представил философа. Оба оставались стоять под взглядами офицеров.

— У меня для вас важное сообщение, джентльмены, — очень спокойно заговорил Перес. — То, что вы находитесь здесь, для вас большая честь. Это означает, что я считаю вас заслуживающими особого доверия: во-первых, вы сумеете сохранить в абсолютной тайне то, что услышите, а во-вторых, способны выполнить жизненно важную операцию исключительной трудности.

Даньелиз был поражен, только теперь заметив, что на совещании отсутствуют некоторые лица, которым по рангу надлежало быть здесь.

— Я повторяю, — сказал Перес, — малейшая утечка информации — и весь план рухнет. В этом случае война затянется на месяцы, если не на годы. Вы знаете, какое у нас трудное сейчас положение. Вы знаете также, что оно может стать еще хуже, когда иссякнут наши запасы, так как противник не даст нам пополнить их. Нас могут даже разбить. Я не пораженец, я только реалист. Мы можем проиграть войну… С другой стороны, если наш новый план удастся, мы можем уже в этом месяце нанести врагу сокрушительный удар.

Он помолчал, давая слушателям время осмыслить услышанное, затем продолжил:

— Этот план разработан Генеральным штабом совместно с Центром эсперов в Сан-Франциско несколько недель назад. Вот почему мы совершили этот поход на север… — Он тяжело сглотнул в этом удушливом воздухе. — Да, вы знаете, что Орден эсперов соблюдает нейтралитет в политических спорах. Но вам известно и то, что он защищается, если на него нападают. И вы, возможно, знаете, что мятежники совершили такую атаку. Противник захватил поселок в Напа-Валли и стал распространять зловещие слухи об Ордене. Не хотите ли прокомментировать это, философ Вудуорт?

Человек в голубом кивнул и холодно сказал:

— У нас есть свои возможности получать сведения — собственная разведка, так сказать; поэтому я могу сообщить вам факты. Святая Елена подверглась нападению в то время, когда большинство адептов отсутствовало, они помогали новой общине, которая образовалась в Монтане.

Как могут они путешествовать столь быстро? — удивился Даньелиз. — Телепортация это или что?

— Сам я не знаю, было ли это известно врагам или им просто повезло. Во всяком случае, когда оставшиеся два — три адепта явились и стали предупреждать их, они развязали драку, и адепты были убиты, прежде чем могли что-нибудь предпринять. — Он улыбнулся. — Мы не заявляем, что мы бессмертны, разве

что в том смысле, что все живущее бессмертно. Мы не говорим также, что никогда не ошибаемся. Итак, в настоящее время Святая Елена оккупирована. Мы не намерены незамедлительно принимать какие-либо ответные меры, потому что тогда многие в общине могут пострадать. Что же до слухов, распространяемых вражеским командованием, признаюсь, будь я на их месте, я действовал бы так же. Всем известно, что адепт делает вещи, которые никому другому не под силу. Войска, сознающие, что поступили дурно по отношению к Ордену, опасаются сверхъестественного возмездия. Вы все здесь люди образованные и понимаете, что ничего сверхъестественного в наших действиях нет. Просто использование латентных способностей, которые есть почти у каждого. Вы знаете также, что Орден не признает мести. Но простому солдату это неведомо. Его офицеры постарались как-то поднять его дух. Для этого они подделали кое-какое оборудование и говорят: вот чем в действительности пользуются адепты — технология высокая, спору нет, но все это только машины, которые могут быть выведены из строя, как и любые другие машины, если вы будете храбры. Вот что произошло… И все-таки Ордену угрожает опасность, и мы не можем оставить безнаказанным нападение на наших людей. Поэтому Центр эсперов решил помочь вам. Чем скорее война закончится, тем будет лучше для всех.

Присутствующие издали громкий вздох, некоторые не удержались от проклятий. Волосы у Даньелиза зашевелились. Перес поднял руку.

— Пожалуйста, не спешите с выводами, — сказал он. — Адепты не собираются испепелять ваших противников за вас. Им было чрезвычайно трудно вообще решиться участвовать в этом деле. Я, э-э, я понимаю личные чувства каждого эспера, желание остаться в стороне от всякого насилия. Для них принятое решение — большая жертва… Но по их уставу, защищаясь от нападения, они вправе применить псионики. О'кей… атака в Сан-Франциско расценивается как нападение на Центр, то есть на их всемирный штаб.

Сознание того, что должно было произойти, оглушило Даньелиза. Он едва слышал умышленно сухое разъяснение Переса:

— Давайте рассмотрим стратегическую картину. В настоящее время враг удерживает более половины Калифорнии, весь Орегон и Айдахо и значительную часть Вашингтона. Мы, наша армия, пользуемся последним не занятым подходом к Сан-Франциско. Враг не пытается еще выбить нас оттуда, потому что мы продвинулись на север и создали там крепкий гарнизон. Слишком распылять силы враг пока не решается. Не может он и надеяться на успешную атаку гарнизона.

Мы еще удерживаем Паджет-Саунд и порты на юге Калифорнии. Наши суда доставляют продовольствие и боеприпасы. Морские силы противника значительно слабее наших: в основном шхуны, предоставленные прибрежными боссменами, выходящие из Портленда. Они могли бы иногда напасть на какой-нибудь транспорт, но не пытались пока делать это, считая, по-видимому, что игра не стоит свеч, или выжидая особо ценного груза. И, конечно, враг не может войти в залив, укрепленный по обе стороны Золотых Ворот артиллерией и ракетными установками. Еще мы сохраняем водное сообщение с Гавайями и Аляской.

При всем том их основной объект — Сан-Франциско как центр управления и промышленности, сердце нации.

Ну, а теперь собственно план. Наша армия снова использует командование Сьерры и вспомогательные милицейские силы, чтобы напасть из Сан-Хосе. Это совершенно логичный маневр. В случае удачи он разъединит калифорнийские силы надвое. Мы знаем, что они сейчас принимают меры, чтобы этому помешать.

Мы не рассчитываем на успех. Мы дадим бой и будем отброшены. Самая трудная часть дела: мы должны будем притвориться, что потерпели тяжелое поражение, причем так, чтобы наши собственные войска в это поверили; и одновременно надо сохранить боевой порядок. Мы еще обговорим все детали.