Возмездие Эвелит (сборник)
Шрифт:
— Я хотел бы повидать философа Гейнза.
— Ты скоро его увидишь.
— Я должен понять так, что он арестован?
— Понимай, как хочешь. — Остальные эсперы уже заворачивали за угол здания. — Я не хочу стрелять. Уходи, прежде чем я буду вынужден это сделать.
— Своего рода тупик, — сказал высокий. — Ни один из нас не хочет причинить вред другому, считая его безоружным. Позволь вывести тебя из этого заблуждения.
Макензи облизал губы. Они сильно обветрились и потрескались.
— Если можешь навести на меня порчу, давай, —
— Хорошо, я не стану мешать тебе присоединиться к твоим людям. Это как будто простейший способ для всех вас убраться отсюда. Но я должен самым серьезным образом предупредить, что при первой же попытке любых военных сил войти сюда они будут уничтожены.
Наверно, следует дать знать нашим. Фил не может вечно сдерживать этих парней, — мелькнула у Макензи мысль.
Высокий направился к столбу, к которому были привязаны лошади.
— Какая из них твоя? — мягко спросил он.
Боже, он хочет отделаться от меня, неужели он… Силы небесные! Должна же быть здесь задняя дверь! — подумал Макензи и повернулся на каблуках. Эспер крикнул. Макензи ринулся назад в приемную. Он слышал эхо собственных сапог. Нет, не налево, там только кабинет. Направо… за угол…
Перед ним простирался длинный коридор, посреди которого изгибалась лестница. Другие эсперы уже стояли на ней.
— Стойте! — крикнул Макензи. — Ни с места, или я стреляю! Двое мужчин поспешили дальше. Остальные повернулись и начали спускаться вниз, к нему.
Он стал стрелять, стараясь вывести из строя, но не убить. Выстрелы гулко отдавались по всему коридору. Люди падали один за другим, раненые кто в голень, кто в бедро, кто в плечо. При таких мелких целях Макензи допустил несколько промахов. Когда высокий последним появился сзади, пистолет уже был пуст.
Макензи вытащил саблю и плашмя ударил высокого по голове. Эспер пошатнулся. Макензи бросился вверх по лестнице. Он чувствовал себя как во сне. Сердце его, казалось, разорвется.
В конце верхнего коридора на лестницу выходила железная дверь. Один эспер возился с замком. Другой попытался атаковать.
Макензи ткнул его саблей между ног. Тот зашатался. Полковник нанес ему удар в челюсть. Эспер осел по стене. Макензи схватил другого за мантию и бросил на пол.
— Убирайтесь! — прогремел он.
Они помогли друг другу подняться и уставились на него. Он размахивал саблей.
— С этого момента я буду убивать, — объявил он.
— Сходи за подмогой, Дэйв, — сказал тот, что открывал дверь. — Я постерегу его.
Второй эспер неровной походкой стал спускаться по лестнице. Первый держался подальше от сабли.
— Ты хочешь, чтобы тебя уничтожили? — спросил он.
Макензи подергал ручку у себя за спиной, но дверь не открывалась.
— Не думаю, чтобы ты мог сделать это, — сказал он. — Пока не попадешь сюда.
Эспер старался сохранить самообладание. Оба выжидали. Затем внизу начался шум. Эспер указал туда.
— У нас там нет ничего, кроме сельскохозяйственных
Макензи плюнул на пол. Эспер двинулся вниз.
Немного погодя появились атакующие. Судя по шуму, какой они производили, их могла быть сотня, но поворот не позволял Макензи видеть больше десяти — пятнадцати человек — все в высоко подтянутых одеяниях, с крепкими рабочими руками и поднятыми вверх острыми инструментами. Площадка была слишком широка для защиты. Макензи шагнул к лестнице, где к нему могли одновременно приближаться только по двое.
Атаку начали двумя зубчатыми серпами. Макензи парировал первый удар и стал рубить. Он поранил нападавшего, задел кость. Даже в царившей здесь полутьме было видно, как хлынула яркая кровь. Человек с криком упал. Макензи уклонился от удара его напарника. Металл стукнул о металл. Оружие сцепилось. Макензи вынужден был отвести руку. Он посмотрел в широкое загорелое лицо и ребром ладони ударил молодого человека по гортани. Эспер упал на стоявшего сзади, и оба покатились вниз. Потребовалось некоторое время, чтобы этот клубок распутался.
Вилы потянулись к животу полковника. Ему удалось схватить их левой рукой, отвести в сторону и ударить по пальцам, державшим древко. Коса задела его правый бок. Он увидел собственную кровь, но не почувствовал боли. Ранение мягких тканей, не более того. Он размахивал саблей. Передние отступили перед этой свистящей угрозой. Боже мой, колени словно резиновые, я не продержусь и пяти минут, — подумал Макензи.
Послышался звук трубы. Затем стрельба. Толпа на лестнице застыла. Кто-то вскрикнул. Раздался цокот копыт. Резкий голос приказал:
— Прекратить! Бросить все орудия и спуститься вниз. Первый, кто попытается что-то сделать, будет убит.
Макензи оперся на саблю, судорожно ловя ртом воздух. Он почти не замечал, как таяла толпа эсперов.
Почувствовав себя чуть лучше, он подошел к одному из маленьких окошек и выглянул наружу. Всадники были на площади. Он еще не видел их, но слышал, как слышал и пехоту.
В сопровождении сержанта инженерных войск и нескольких рядовых появился Шпейер. Он поспешил к Макензи.
— Ты в порядке, Джимбо? О, ты ранен!
— Царапина, — сказал Макензи. К нему возвращались силы, но чувства одержанной победы он не испытывал, только сознание своего одиночества. — Ничего страшного. Посмотри.
— Да, полагаю, жить будешь. О'кей, ребята, откройте эту дверь.
Техники достали свои инструменты и принялись за замок с решимостью, наполовину, должно быть, рожденной страхом.
— Как вы поспели сюда так быстро? — спросил Макензи.
— Я подумал, тут будет заваруха, — сказал Шпейер. — Поэтому, услышав стрельбу, выскочил в окно и бросился к своему коню. Это было как раз перед тем, как эти увальни атаковали тебя; я видел, как они собирались, когда я умчался. Наша кавалерия, конечно, вмиг была готова. И пехота тоже не сплоховала.