Возвращаясь к себе
Шрифт:
Мы вышли из лифта, смеясь, перебивая друг друга вопросами. Он легко приобнял меня за талию, и мне приятно было ощущать рядом этого красивого молодого мужчину.
Подойдя к двери, Одинцов громко постучал и, когда из комнаты донеслось «да-да, войдите», распахнул дверь и подтолкнул меня вперед.
— Станислав Сергеевич, — обратился он к сидящему за столом мужчине, — встречайте! Еле уговорил!
Мужчина поднял глаза и посмотрел на меня. Только тогда я заметила, что в кабинете он не один. Справа от него за столом сидел
— О! Очень рад, — вставая, воскликнул Станислав Сергеевич, — Проходите пожалуйста. Я вас ждал.
Не слыша его, я стояла как вкопанная и смотрела на Романова. Он здесь! Это розыгрыш? Если так, то слишком жестокий!
Проследив за моим взглядом, Мамонтов обратился к Романову, развернувшему инвалидное кресло к нам:
— Алексей Викторович, к сожалению, ничем не могу вам помочь. У меня дела.
Романов не двинулся, только видно было, как напряглись мышцы рук, сжимавших кресло, и побелели губы. Тогда Кирилл сделал шаг к нему:
— Давайте, я помогу.
— Не нужно! — остановил его Романов так резко, что Кирилл удивленно отшатнулся. — Я сам.
И легким движением направил кресло к двери.
— Вы можете воспользоваться служебным лифтом… — вслед ему крикнул Станислав Сергеевич, но за Романовым уже закрылась дверь.
Я хотела бежать следом, но этот взгляд… Презрительный? Ненавидящий? Острый, словно нож! Что я сделала? Почему он со мной так?
— Лиза, присаживайся, — подтолкнул меня Кирилл к дивану и сам присел рядом.
— Давайте сразу к делу, — начал Мамонтов. — Вы занимались «Атакой». Клуб мне достался отремонтированным наполовину. Мы доделали «Атаку», но кое-что меня не устраивает. Я хотел бы воссоздать первоначальный замысел.
Мне все стало понятно. Только странно, что они обратились ко мне.
— Вся документация у моего бывшего работодателя, — ответила я задумчиво.
— Ни он, ни бывший владелец так и не предоставили нам дизайн-проект.
— Романов был здесь по этому поводу? — не выдержав, спросила я.
Мамонтов замялся. Кирилл нервно потер руки.
— Нет, по другому, — наконец ответил Станислав Сергеевич. — Он предлагал мне продать ему клуб. Естественно, я не согласился.
— Он хочет вернуть «Атаку»? — переспросила я. — Почему?
— Не имею представленья…
Я начала задыхаться.
— У него есть дизайн-проект…
— Он отказался нам его предоставить.
Я резко встала. Что я здесь делаю! Он здесь! Рядом! А я тут о каком-то дизайн-проекте.
— Извините, — сказала в ответ на удивленные взгляды мужчин, — мне нужно уйти.
И не раздумывая больше, выскочила из кабинета и понеслась к лифту.
На ресепшне все та же девушка с искусственной улыбкой на мой вопрос ответила, что молодой человек на инвалидном кресле только что выехал.
Не дослушав, я распахнула стеклянные
«Романов! — кричала я ему мысленно, — Какая же ты сволочь! Ты перевернул мою жизнь и исчез на 5 месяцев. Ты вернулся и даже не позвонил! А сейчас? Что было сейчас? Ты просто сбежал! Трус! Ненавижу! Это мои последние слезы из-за тебя! Больше НИКОГДА…»
Глава 14
Лиза
Немного успокоившись, я оттолкнулась от стены и побрела вперед вдоль дороги. Вокруг отцветало лето. Бульвар в центре города был заполнен людьми. Счастливые, улыбающиеся лица…
А я не знала, что делать дальше, как жить. Весь смысл моего существования в эти последние месяцы сводился к тому, чтобы ждать. Мне казалось, что Романов вернется, и все будет, как прежде. Поэтому я не жила, а проживала жизнь, безжалостно гнала время. И что у меня есть теперь? Ничего и никого. Одна в этом чуждом мире…
Торопливые шаги прервали мои раздумья, и, обернувшись, я с удивлением увидела Кирилла. Он улыбался и все никак не мог отдышаться после быстрой ходьбы.
— Куда ты пропала? — возмущенно, но все же с прежней улыбкой на губах спросил Кирилл. — Мамонтов — мужик серьезный, в деньгах не обидит.
Я покачала головой.
— Но Романов не хочет, чтоб вы доделали «Атаку»… — попыталась объяснить.
Кирилл поднял глаза к небу. Он не понимал, почему для меня так важно, что Романов никому не отдает мой проект.
— Да кто его разберет, этого Романова, — вспылил Одинцов. — Продал, теперь хочет выкупить. Только непонятно, где он деньги возьмет…
Его пренебрежительный тон задел меня за живое. Но мне было интересно, что еще он знает, поэтому я сказала:
— Виктор Михайлович — человек небедный. Видимо, он поможет…
— Насколько я знаю, — скептически хмыкнул Одинцов, — дела они ведут порознь. Да и сомневаюсь, что Михалычу нужен этот геморрой с «Атакой». Романов того и гляди «Мотылек» пропьет.
— Что? — не удержалась я.
Романов пьет! Не хочу верить. Не хочу думать, что он сломался, опустил руки.
— Я точно не знаю, — осторожно начал Кирилл, — но слышал, что он, как приехал месяц назад, так и не просыхает. Да ведь и авария-то по его вине…
Вступать в дискуссию по поводу аварии не хотелось. Еще до отъезда все обвинения с Лешки были сняты. Анализы показали, что в его крови не было алкоголя, но никому это уже было неинтересно, потому что газеты раструбили сенсацию: сын Романова покалечил человека.