Возвращение домой
Шрифт:
Джейк ненавидел и презирал себя всё больше. Даже душа заныла от этих мыслей… Ничтожество!!! Хорошо, что мама уехала и не увидит меня таким, не устыдится того, что вырастила такого сына…
Такие мысли кого угодно довели бы до умопомрачения, и Джейк был не исключение. Он бы точно сошёл с ума здесь же, в камере, но судьба распорядилась иначе, подбросив ему в эту камеру ещё одного постояльца. И как насмешка было это веление судьбы, потому что гостем оказался тот парень, с которым они подрались часом ранее в воронке.
– О, нам, я смотрю, и здесь повезло! – он прошёлся туда-сюда,
Джейк промолчал, кроме ругани, ничего больше на языке не крутилось, но гостя это молчание, похоже, волновало мало.
– Ты, кстати, Тайлер, сколько суток схлопотал?
– Ты откуда знаешь мою фамилию? – Джейк вскинул голову, глянул туда, где сидел незнакомец, сумел разглядеть в почти полной темноте его фигуру и лицо.
– Я? – парень усмехнулся, пожал плечами. – Да я много чего про тебя знаю! Даже больше, чем ты можешь себе представить! Про Гвардию, например, про трёхдневное увольнение, подписанное самим Императором, – он как-то двусмысленно замолчал, давая Джейку возможность переварить услышанное и хоть приблизительно прикинуть границы этого «много».
– Врёшь! – какая-то упрямая мальчишеская жажда противоречия рвалась наружу, а мозг работал, сопоставляя обрывочные факты. – Ты был тогда с ними, да?! Был? – Джейк повернулся к незнакомцу так, чтобы видеть его всего, и лицо, и подобравшуюся фигуру. – Был в той шайке?!! Да?!!
– Ты – дурак! – перебил его парень. Он и вправду весь подобрался, подтянул к груди колени, обхватил их руками. Это была подсознательная попытка защитить себя, скрыть что-то. – Дурак, хоть и гвардеец! – и тут он вдруг совсем неожиданно рассмеялся, зло, презрительно. – К чёрту все эти банды!.. Эти малолетки с претензиями!.. Я сам по себе, мне не нужны никакие шайки!.. Я всегда бы сам себе хозяин!.. Только я! – голос его дрогнул от неожиданной слабости, парень закашлялся, но, скрывая кашель, ткнулся в рукав комбинезона.
«Ещё один с чувством неполноценности, – подумал Джейк отстранённо с невольной оценкой, – тоже с какими-то проблемами… Сколько нас таких, недовольных собой, своей жизнью и миром вокруг?! Собрали здесь в части, пытаются из нас солдат сделать, а под мундиром у каждого свои заботы, свои проблемы, свои катастрофы… И не один ведь я такой… Все мы ломаемся…»
– Я и не думал, что ты меня вспомнишь, гвардеец, – продолжил парень после долгого молчания. – Тебя же из парализатора подстрелили? – Джейк кивнул, но в такой темноте незнакомец вряд ли это заметил: его зрение было похуже, у него же не было тех гриффитских зрачков. – Обычно из-за этого яда память отшибает, не помнишь, как под иглу попал, и как отходил – тоже не помнишь. В меня стреляли раньше, пока бродяжничал… даже несколько раз, – его потянуло на откровенность, и в ней чувствовалось нескрываемое одиночество. Видимо, в своей бригаде он мало с кем общался, возможно, и друзей не имел. – Наш город с Ниобатой не сравнить, да? – он не ждал от Джейка
– Слушай, ты зарываешься! – Джейк шевельнулся так, словно хотел подняться, но парень вдруг выбросил ему навстречу руку и щёлкнул чем-то. Это была зажигалка, самодельная, но вместо пламени выскочило тонкое, как шило, лезвие.
– Только дёрнись, и я тебе кишки выпущу, понял?!! – он оскалился, сверкнул белыми, как сахар, зубами. Не шутил – это точно!
Конечно, Джейк справился бы с этой «колючкой», в Академии их учили пользоваться не только столовым ножом и десертной ложечкой. Но драться он не был сейчас настроен: пусть этот псих несёт, что хочет, и не такое от Колина слушать приходилось.
– Это ты ТАК со своими в бригаде разговаривал? – спросил Джейк с усмешкой и совсем без страха в голосе.
– А это не твоё дело, гвардеец! – огрызнулся парень в ответ, но руку с оружием опустил, и лезвие спрятал, а потом произнёс с нескрываемой гордостью. – Я им твой индикатор сломал… До этого не пробовал ни разу, думал, не получится, – получилось! – он хихикнул, снова выбросил лезвие чуть заметным движением большого пальца, поднёс это шило почти к самому лицу, сказал: – Я с ним никогда не расстаюсь… Здесь даже проколол одного гада…
– Зачем?!!!
– Они хотели меня заставить полы мыть, – в голосе парня шевельнулась обида. – А тебе, гвардеец, можно подумать, ни разу не доставалось от своих в бригаде?! Здесь эти сволочи терпеть не могут умных! Так ведь, гвардеец?
– Нет! – воскликнул Джейк несколько громче, чем рассчитывал. – Зачем мой индикатор?! Зачем?!
– А-а! Получилось так! – отмахнулся незнакомец небрежно. – Мне «информаторы» вообще запрет на всё сделали, я даже улететь отсюда не мог, а тут смотрю: подвесили какому-то олуху и документы бросили!.. Даже билет проездной… Можно подумать, ты бы, гвардеец, на моём месте то же самое не сделал? Смыться отсюда, с этой паршивой планетёнки, хоть под чужим именем…
– Далеко же ты уехал! – Джейк усмехнулся с болью, с отчаянием.
– Жалко, конечно! – парень вздохнул, будто и не заметил того состояния, в котором находился Джейк. – Этим же утром в порту уже перед самой отправкой перехватили…
– Ты понимаешь, что из-за тебя, гад, я кисну здесь уже почти месяц?! – взорвался неожиданно даже для самого себя Джейк. – Понимаешь хоть чуть-чуть, сволочь?!
– А при чём тут я? – парень недоуменно пожал плечами, но видно было: равнодушие это напускное, сам он начал уже раздражаться, сейчас тоже сорвётся на крик.
– Ведь из-за тебя меня объявят дезертиром! – Джейк вскочил. Отчаяние и злость рвались наружу. Наконец-то он нашёл виновного во всех своих проблемах и неудачах. – С какой радостью я бы тебя сейчас придушил! – заметался по камере, пытаясь унять душившую изнутри ярость. – Что же за тупые люди на этой планете! Все – кого ни возьми!
– Ты сам тупица! – ответил парень, перекатившись на колени и глядя на мечущегося Джейка снизу. – Вот какого чёрта ты здесь делаешь, на этой проклятой базе?