Возвращение к людям
Шрифт:
— Он уже забыл о нашем договоре? Тем хуже для него.
Отряд вышел из поселка через день, на рассвете. Они сразу направились к
Черному лесу, и я, отправив Черепа за группой Совы, бросился наперерез.
Если они, на самом деле, шли к форту — кровопролития не избежать. Мы давно решили — форт отдадим только в крайнем случае. Там была наша база, и там мы могли отдохнуть после этих стычек. И только там мы могли чувствовать себя в безопасности — прерии, после того, как охотники почти перестали появляться в них, запуганные появлением придуманного нами монстра и произволом бандитов, заполнились крысами
Мы ждали их в удобном месте. Элина, точно прицелившись в выбранную ею жертву, спустила тетиву, и кто-то из отряда схватился за голову — стрела оторвала ему ухо! Девушка в сердцах взмахнула рукой.
— Промазала! Я метилась в плечо!
— Ничего… Наверстаешь. Это же не снайперская винтовка.
Мы бросились под защиту кустов — боевики, быстро рассыпавшись в цепь, стали искать нас, намереваясь дать бой. Игра в кошки-мышки продолжалась с полчаса, до тех пор, пока в спину бандитам не ударил Сова, а с северной части леса не подоспела Ульдэ и мулат. Зажатые в теснине, меж оврагом, с одной стороны, и холмами — с другой, бандиты залегли. Они уже научились не подставляться понапрасну под наши стрелы и умело огрызались на них выстрелами из своих самострелов и луков. Бен схватился за ногу — короткая стрела пробила ему мягкую часть голени. Он со стоном пытался вырвать наконечник из раны.
— Займись им!
Ната, ставшая у нас, кем-то, вроде медсестры, подползла к Бену и прижала его к земле — стрелы противника продолжали посвистывать над нашими головами.
— Второй! — радостно воскликнула Элина.
Один из прячущихся за стволом дерева, уголовников, осел и сполз на землю.
В груди у него торчала стрела девушки.
— Третий. — Я спокойно зачеркнул на дощечке, которую постоянно носил с собой, еще одну черточку. Общее их количество достигло двадцати шести.
–
Первый был убит тобой, когда мы в первый раз попались Сычу вместе со
Стопарем. А второй — позавчера, когда мы не дали их фуражирам выйти из поселка. И это — не считая раненых.
Девушка удовлетворенно хмыкнула, а я поразился, насколько быстро она привыкла к тому, что нам приходилось проливать кровь. Но Элина видела, что могут сделать эти нелюди, если попасть в их руки… Самой природой ей было предназначено быть женственной и мягкой, но никто бы не узнал в этой стремительной и меткой охотнице на людей, прежнюю добрую и веселую девушку. Она стала жесткой и суровой…
Банда рассредоточилась, и теперь шла вялая перестрелка с обеих сторон. Нам удалось вывести из строя четверых, а им — ранить, кроме Бена, еще и Салли.
На этот раз, более серьезно. Стрела бандита прошила ей плечо насквозь.
Женщину следовало немедленно уводить отсюда…
— Хватит. Мы их достаточно потрепали. Дадим золотой мост…
Мы быстро отступили. Череп, оставленный для наблюдения, вернулся вечером и рассказал, что, получив отпор, отряд не решился последовать дальше и вернулся обратно, в поселок. Но, в лагерь вернулась только половина бандитов, Бзык с остальными ушел на север, в предгорья…
— Это и плохо, и хорошо. Либо, он окончательно бросил Сыча и больше не представляет для нас опасности, либо, они переняли нашу тактику,
Сыч изменил тактику. Утром мы увидели, как из поселка выходит несколько человек, и среди них заметили женщин. Бандиты подталкивали их в спины, прячась за ними, как за живым щитом. Мы опустили луки…
— Я не могу стрелять…
— И не нужно. Уходим. Чер еще не вернулся, а если он проследует за теми, кто ушел в предгорье, то мы не скоро его дождемся. Не зная, что творится в голове Бзыка, я не хочу подвергать форт опасности внезапного нападения…
И, все-таки, прежде чем окончательно оставить банду в покое, я хотел выследить и расправиться еще с одним человеком — без этого, я считал нашу задачу, выполненной не до конца… Чайка сообщила Сове — на вылазку за продуктами выходит еще один отряд. Сыч рассчитывал, что отвлеченные схваткой с Бзыком, мы упустим тех, кто должен обеспечить, уже начавших голодать, бандитов. Вести их должен был Муха — еще один подонок, кто принимал участие в изнасиловании и убийстве Сони… Я не знал, почему мне запало в память именно это преступление — таких жертв хватало везде, по всей долине. Но я знал, что не смогу спокойно спать, пока не расправлюсь со всеми, кто повинен в ее смерти. Может быть, еще и потому, что чувствовал в этом виновным и себя самого…
— Пусть пройдут спокойно… Проследуем за ними. Они нагрузятся продуктами — руки будут заняты, вот тогда и посмотрим.
Муха и Грев — тот тоже оказался в числе участников вылазки — поступили не так, как мы ожидали. Наши набеги и постоянные стычки, дали о себе знать, и умный, и гораздо более дальновидный Грев, принял все меры для того, чтобы обеспечить безопасность своему отряду. Разграбив до основания одно из дальних селений, он выгнал из стойбища всех жителей и, связав их цепочкой, заставил нести всю поклажу на себе, а бандиты шли внутри, защищенные этим своеобразным щитом человеческих тел. Я бессильно кусал губы — мы не могли напасть, без риска того, что они не начнут в злобе и ярости, убивать жителей этого поселка…
— Пусть мой брат изобразит призыв волчицы…
На меня посмотрели с недоумением. Я повторил, обращаясь к Сове:
— Хоть в прерии, по-прежнему, тепло, но, по времени, уже давно осень. Не знаю, когда у хищников брачные игры, говорят, что такого, определенного времени нет вообще. Но видеть, как дерутся меж собой самцы за самку — доводилось. Это жуткое зрелище… Волки, когда бегут на зов, не видят ничего и никого вокруг.
Сова кивнул и, сложив ладони, взял в рот несколько камешков для создания вибрирующего тембра…
— Арр!.. Уау!
Череп присоединился к нему — он тоже умел подражать рычанию и крикам, множеству из новых зверей, населивших эти земли.
— Рау! Уау!
Мы вжались в землю — носильщики стали испуганно пятиться и бросать свою поклажу, несмотря на угрозы и дубинки бандитов — они прекрасно знали, что могут означать эти завывания.
— Сейчас они объяснят Греву… Так, он выставил вперед охранение — половину из своих, с самострелами. Другие охраняют людей, чтобы не разбежались.