Возвращение к звёздам
Шрифт:
— Вы пересекли границу безопасной зоны вокруг реактора. Вернитесь на десять метров.
— Хорошо, потом обойдём его по кругу на безопасной дистанции. Давай маршрут, — ответил Влад. Но тут вклинилась и Лена:
— Да ладно, здесь всё чисто, никаких следов…
— Лена, помнишь, ты жаловалась, что постоянно попадаешь в неприятности, а мы, всем экипажем, пообещали за тобой присматривать? Вот сегодня я и присматриваю. Поэтому возвращайтесь на десять метров назад.
Из динамика раздался горестный вздох, после чего Лена
— Ну ладно, наверное ты прав.
— Вот! Поэтому ещё: вы не успеете пройти по кругу. Пройдите сектор в сто двадцать градусов, отснимите реактор с разных точек и возвращайтесь по прямой.
Влад с Леной двинулись в обратном направлении, Аскар убедился в этом и снова повернулся к Джону. Тот с энтузиазмом воскликнул:
— Вот! И это! Как там: ты постоянно попадаешь в неприятности, а мы за тобой приглядываем… Это же оскорбление!
— Для того и друзья, Джон, чтобы сказать такое, когда необходимо.
— Но ведь то, как ты сейчас высказал, вот так, резко, это может быть оскорблением, можно рассматривать это как способ утверждения своего превосходства.
Аскар снова задумался, ответил медленно:
— Знаешь, если ты постоянно ждёшь подвоха от того, кто рядом, то тогда, да, каждое слово будет то оскорбление, то приставание. А у нас как-то так не принято. Мы друг другу доверяем. Особенно в таких компашках, как наша. Потому и можно сказать другу такое, что никто другой не скажет. А иногда и надо сказать.
— А если кто-то… ну… как у нас говорят, злоупотребление доверием?
— А вот это уже плохо. Такое и до суда может дойти… И до мордобоя.
На это американец только задумчиво покачал головой. Но вопросы у него ещё не кончились:
— А как насчёт того, что назвали Лену Однорукой Бандиткой?… Это же неуважение к её травме, к её переживаниям. Разве так между друзьями можно?
— Иногда нужно, — вздохнул Аскар. — Знаешь, когда очень плохо, то если над этим посмеяться, становится легче. А уважение… Любой из нас точно знает, что если Лена скажет, что ей не нравится, никто её так больше не назовёт. Безо всяких судов. Это уважение. Настоящее.
Тут снова ожила связь: девочки сообщали, что закончили с подключением базового лагеря.
— Отлично! Возвращайтесь! — передал им Аскар. — Как только войдёте, включайте декомпрессию шлюза. Как раз будет готов, когда геологи подойдут.
Сказав это он резко засуетился:
— Джон! Телеметрия лагеря?
Американец проворно прыгнул к своему компьютеру и резво застучал по клавишам:
— Есть данные…
И дальше пошёл поток цифр и специальных терминов.
Кратер Страбон, кабина корабля Ла-20-ЛП, 18 июля, время обеда
Настроение экипажа было приподнятое и в кабине витало явно ощутимое нетерпение. Оно и понятно: в единственном жилом (оно же рабочее, оно же кухня, оно же столовая) помещении "лаптя" шестерым подросткам было откровенно тесно. Добавим
И вот теперь в их распоряжении появилась палатка с двумя трёхместными каютами и кают-компанией размером аж целых четыре на четыре метра. Да это же целый дворец! И чтобы добраться до него, достаточно открыть шлюз и вырезать тонкую пластиковую перегородку. Ведь давление-то между базовым лагерем и кораблём уже выровняли! Однако командир, хоть и сильно скрипя сердцем, заявил, что суеты не допустит, потому сначала доклад кибернетика о состоянии базового лагеря, потом сеанс связи с Землёй и только потом, в спокойной обстановке, будем устраивать новоселье. Все тяжело вздохнули, но вынуждены были согласиться.
Доклад о состоянии базового лагеря прошёл штатно: все системы подключены, запущены и функционируют. Но вот когда включились мониторы с картинкой с Земли, ребята поняли, что что-то точно пошло не так. Слишком уж много набилось народу в узел связи, притом, очень много незнакомого им народу. Хотя… среди этих незнакомых попадались и знакомые… по фотографиям в "Правде" и репортажам программы "Время". И от этого становилось ещё беспокойнее.
— Николай Николаевич, у нас проблемы? — хмуро спросил Влад.
— Пока проблемы у нас, — невесело усмехнулся мужчина в строгом костюме-тройке, Влад узнал в нём Безучастного, председателя КГБ. Рядом с ним маячил тот самый комитетчик, который слил Владу подозрения насчёт того, что их Джон вовсе не Смит, тут же тусовался ещё один тип в костюме и с неприметным лицом.
— Это связано с базой?
Безучастный быстро переглянулся с Ник Никычем и ответил уже начальник экспедиции:
— Да. Появилась информация, что события, приведшие к закрытию базы вообще не имеют отношения к тому, что говорится в официальной версии. Мы решили, что вы должны быть в курсе всего и сбросили вам пакет со всей имеющейся информацией. Но в двух словах… — и он кратко рассказал ребятам то, что передал в компетентные органы Ковалёв.
— И что теперь? — хмуро спросила Лена.
— Мы решили, что вы должны участвовать в выработке окончательного решения. Хотя и не все с этим согласны.
— Вот именно! — воскликнул кругленький такой тип, вылезший из-за спины Ник Никыча. — Я, как представитель Народного комиссариата просвещения говорю: Ребята! Возвращайтесь немедленно! Не стоит всё это того риска, которому вы себя подвергаете! Взлетайте немедленно!
— Угробиться мы можем немедленно, — буркнул Аскар, а Влад тяжело вздохнул: