Возвращение повесы

Беверли Джо

Сила же досталась ей от матери – о том свидетельствовал карандашный портрет Марты Оттерберн, которого он прежде не видел. Она была изображена на кухне, спокойная и добрая.

Рядом висела менее удачная работа – по-видимому, автопортрет кузины. Поза девушки была слишком уж неловкая – так почти всегда получается на автопортретах. Тем не менее сходство с Джейн поразительное, что даже странно при таком дальнем родстве. Правда, у Нэн Оттерберн носик чуть прямее, и от этого лицо кажется длиннее. Если бы не нос, их можно

было бы принять за двойняшек.

Судя по всему, у кузины Джейн был необыкновенный талант. Возможно, она стала бы замечательной художницей. Рисунки она не подписывала, но они были куда лучше, чем написанный маслом портрет с подписью «Б. К. Макки».

Саймон заметил еще один маленький рисунок, стоявший в рамке на столе. Это был двухэтажный дом – по-видимому, дом их семейства в Карлайле. Довольно приличный, но скромный. Очень скромный. Очевидно, в школе, где учительствовал Оттерберн, платили не очень-то щедро. В одном из окон дома что-то виднелось… Саймон присмотрелся и прочел надпись на табличке: «Миссис Оттерберн. Галантерея».

Что ж, ничего не поделаешь. Саймон невольно вздохнул. Вероятно, Джейн не должна показывать эту картинку его родителям или кому-нибудь из его знакомых.

Но он тотчас же отбросил эту мысль. Лучше не думать сейчас об этом. А потом, когда они приедут в Англию, все как-нибудь разрешится само собой. К тому же не следует забывать и о том, что Оттерберны – уважаемые шотландские дворяне, а главой их клана, насколько он знал, был сэр Дэвид Оттерберн, известный филантроп. Жаль только, что сэр Дэвид не распространял свою благотворительность на собственных родственников. Ведь мог бы взять к себе Нэн, оставшуюся без родителей.

Как бы то ни было, Джейн не следовало стыдиться своих родственников. Даже родство с Исайей говорило в ее пользу, потому что в Новом Свете он добился успеха и стал здесь весьма уважаемым человеком.

И ему, Саймону, тоже не следовало стыдиться своей жены.

Но все-таки будет лучше, если дома никто не узнает о галантерейной лавке.

Глава 6

Они провели в кабинете весь вечер, потому что Саймон считал, что надо быстрее все сделать. К тому же работа отвлекала от неприятных мыслей.

Когда же часы пробили девять, Хэл поднялся на ноги.

– Мне пора в гостиницу.

«Может, Хэл считает, что нас с женой ждет первая брачная ночь?» – подумал Саймон. Невольно усмехнувшись, он сказал:

– Спасибо за помощь. Можно будет рассчитывать на тебя завтра утром?

– Да, разумеется. И в любое другое утро.

Саймон проводил друга до парадной двери. Когда же вернулся, Джейн все еще занималась бумагами. Он поднял ее со стула.

– Хватит. Испортишь зрение.

– Ах, у меня уже все расплывается перед глазами!

– Тогда пошли. Надо выспаться, потому что завтра – долгий и трудный день.

Саймон

запер дверь кабинета. Разумеется, он не думал, что кто-нибудь похитит бумаги, и запер дверь просто для порядка. Но что же делать дальше? Как сказала Джейн, никто не ждал, что они проведут эту ночь вместе, как обычные новобрачные. Но если не соблюдать ритуал, то чем же теперь заняться?

К ним подошла миссис Ганн – в новом платье, в шляпе и в перчатках.

– Если не возражаете, я тоже пойду на похороны, выражу почтение мистеру Тревитту, – сказала женщина. – Я уже отнесла ужин в вашу комнату, сэр, так что забирайте жену и отдохните в мире и покое.

«Неплохая мысль», – подумал Саймон. Им с Джейн действительно следовало поговорить. Поблагодарив кухарку, он взял жену за руку и повел ее к лестнице.

– Нам надо поговорить, дорогая. А потом разойдемся по своим комнатам.

– Считаешь, что я такая дурочка?

– О чем ты, Джейн? Разумеется, я так не считаю. Пойдем же.

Его комната находилась в конце коридора, так что им пришлось пройти мимо спальни Исайи. Замедлив шаги, Саймон пробормотал:

– Даже не верится, что он умер, что никогда больше не будет здесь спать.

– Может, зайдем ненадолго? – сказала Джейн. – Мне хочется… Надо похоронить вместе с ним кое-что из его любимых вещей. «Мои маленькие сокровища» – так он их называл.

Маленькие сокровища Исайи… Он бережно хранил костяные пуговицы с куртки, в которой прибыл в Канаду, и фигурки из дерева, вырезанные приятелем с севера. Имелись у него также орлиные перья, бисерный пояс, куклы из початков кукурузы, корявый нож с ручкой из резной кости…

– Да, ты права, – кивнул Саймон. – Надо похоронить эти вещицы вместе с ним.

Джейн внимательно посмотрела на него, в глазах ее блестели слезы.

– Подожди, я сейчас принесу свечу.

Вскоре она вернулась со свечой, и они вошли в комнату Исайи. Кровать до сих пор была не убрана, а ночная рубашка висела на спинке стула. Все здесь свидетельствовало о том, что Исайя намеревался вернуться через несколько минут. Увы, ему не удалось это сделать.

Саймон расхаживал по комнате, собирая «сокровища Исайи», а Джейн следовала за ним с корзинкой из игл дикобраза, в которую они все это складывали. Не забыла Джейн и любимую дядину табакерку из слоновой кости, а также новую трубку и табак.

– Я рад, что эти вещи отправятся с ним в дорогу, – пробормотал Саймон.

Они улыбнулись друг другу и пошли в комнату Саймона, где ярко горел камин. Обещанный ужин стоял на столике между двумя удобными креслами, а плотно задернутые занавески закрывали ложе в алькове. Миссис Ганн проявила такт.

Саймон усадил Джейн в кресло, поставил перед ней тарелку и налил вина. Она поблагодарила, но к ужину не притронулась. Сев в другое кресло, Саймон сказал:

– Вино успокаивает. Выпей.