Возвращение
Шрифт:
С тяжёлым сердцем спустилась в кухню.
Берта, завидев её, схватилась за грудь, опираясь рукой о стол:
— Ох, госпожа, всё хотела вас видеть, а как увидела… — Опахивалась полой передника. — Вы стали ещё краше.
Глянув в сторону притихших работниц, принюхалась. Едкий дымок пригоревшего лука вился к потолку.
— Да что б вас, окаянные!.. — подхватившись, гаркнула она, огрев по спине длинной лопаточкой — скорее всего используемой в воспитательных целях — первую попавшуюся под руку девку. — Рты они пооткрывали!
Ещё одна девка, попав в зону досягаемости, получила чувствительный хлопок по плечам. Взвизгнув, выскочила в открытую дверь на улицу.
— Куда? — неслось ей вслед. — Вернись немедля! Увижу кого в той стороне, выгоню к дьяволу!
Всё пришло в движение: зазвенели крышки кастрюль, застучали поварёшки, забулькала вода. Шипело сало на сковородках, вымешивалось тесто, взбивались яйца. Подхваченный взметнувшимся потоком воздуха, летал серый пух ощипываемой птицы.
— Вот так и живём, — вздохнула Берта, вытирая пот с красного лица. — И вот надо ж напасть какая, — качала головой в съехавшем на брови чепце, — наехали с господином дознавателем стражники, лишили покоя этих ротозеек. Все молодцы, как на подбор. — Она передёрнула плечами, склонившись к уху госпожи, понизив голос. — А пуще всех тот, рыжий, что на конюшне отирается. Все девки туда только и шастают, подсматривают за ним.
— Руди, — улыбнулась Наташа.
— Не ведаю, как звать, — повела плечом. — Эх, — тряхнула головой, подбивая чепец на макушку, — где моя молодость, госпожа! Я б этого Руди… — раскатисто рассмеялась.
Вошедшая Фиона направилась к ним.
— Где ваша Кэйти? — поспешила сменить тему Наташа.
— Да вот только что была тут, — оглянулась на дверь стряпуха. — Всё пытала: а скоро госпожа проснётся? А когда можно её повидать?
— Замуж ещё не выдали?
— Ай, какой муж, — отмахнулась, заталкивая лопаточку за поясок. — Ветродуйка. Правда, заглядывается на неё Джервас, ученик нашего лекаря. Пусть бы и сладилось у них. — Коротко крестилась, пришепётывая.
— Лекарь Элмо Касимиро?
— Он самый. Что с кровавыми графинями… — зажала рот рукой, качая головой: — Ну их! — Снова крестилась, увлекая госпожу в смежное помещение. — Он с Марлиз милуется, экономкой… Так этот Джервас…
— Берта, нам нужно идти, — Наташа оглянулась на Фиону в поисках спасения. Словоохотливая кухарка и не думала останавливаться, спеша вывалить на неё все накопившиеся за год новости. — Я к вам позже обязательно зайду.
— Может, чего хотите отведать, госпожа? — неслось им вслед. — Есть каша, пирожки горяченькие с мясом. Вы ж любили…
— Вон там псарня и старый парк. А вон там, за деревьями, чудесная купальня с тёплой лечебной водой. Очень красивая. На обратном пути зайдём.
Наташа показывала Фионе территорию замка. Свернув к конюшне, услышав позади топот копыт, сошли с дорожки. Несколько всадников неспешно проскакали мимо. Рабан, широко улыбнувшись, подмигнул Фионе. Та, задрав нос, отвернулась.
— Ого! — воскликнула пфальцграфиня, с интересом поглядывая на ведунью. — А что, ты красивая, высокая, ему под стать. Рабан здесь
— Что?
— При должности. Командующий гарнизоном.
— Он чёрный… Ворон.
— А ты рыженькая. Дети будут красивые.
У конюшни работники чистили поилку. Под навесом стояла карета Юфрозины с открытой дверцей. В загоне в тени деревьев прохаживались лошади.
— Не вижу Руди, — Фиона щурилась от яркого солнца, поправляя на плечах шёлковую шаль.
— Посмотрим там, — кивнула Наташа на распахнутые ворота конюшни.
В помещении после уличного света казалось сумрачно. Пахло свежескошенной травой. Слышалось конское ржание и мужской смех.
Пфальцграфиня, взяв Фиону под руку, прошла мимо замолкнувших, приветствующих её воинов.
— А рыжая красотка, — услышали они негромкое в спину.
— Давай, Рабан, не робей.
— Девка — огонь. Под стать тебе.
— И, правда, хороша, — усмехнулся командующий, шагнув следом за Фионой.
Рыбка приостановилась, слушая его настойчивое предложение познакомиться с ним.
— Руди! — позвала Наташа, проходя вдоль пустых денников. — Ты где?
В дальнем углу раздалось призывное конское ржание, сорвавшееся на последних нотах на ослиный крик. Приложив руку к груди, девушка унимала гулкое биение сердца. Не может быть!
Из тени вышел Руди и махнув рукой, позвал:
— Госпожа Вэлэри, она здесь.
— Зелда!
Мулица, вскинув голову, снова заржала и, высунув голову в проход, потянулась к рукам хозяйки.
— Милая моя… — Стоя в деннике, Наташа трепала любимицу по холке, любовно оглаживала, поглядывая на усмехающегося Рыжего. — Я думала, что больше никогда её не увижу. Разве это Бригахбург её тогда купил?
— Её уводили в Штрассбурх.
— Так вот о каком сюрпризе он говорил, — рассмеялась девушка. — А ты бы лучше за Фионой присмотрел.
— А что Фиона?
— Там её кадрят! Вот заберут… в жёны.
Руди, прищурившись, всматривался в темнеющие в дверном проёме силуэты: мужской и женский.
— Здешний командующий решил, что Фиона ему подходит по всем параметрам: высокая, красивая, лекарка, — нахваливала пфальцграфиня. — Ведь она сирота. Отговаривать некому. Как сама решит, так и будет.
Пунцовая, довольная Рыбка спешила к ним.
— Кто здесь? — заглянула в денник.
— Познакомься, это Зелда. — Наташа обнимала Серую. — Мулица. Я потом тебе расскажу.
Уходила из конюшни в отличном настроении. Чувства переполняли душу. Герард… Он всё время помнил о ней.
— Руди, будешь жить в замке на первом этаже в мужской половине. — Наслаждалась его угрюмым видом. — Фиона, идём, я тебе купальню покажу, и чуть позже съездим в деревню навестим Руху. Ну, что, договорилась с Рабаном? — Нарочито громко продолжала разговор. — На свидание пригласил?
— Сказал выйти на крыльцо как стемнеет, — шептала Рыбка.
— Пойдёшь?
— Пойду.
Пройдя колодец с поилкой, Наташа оглянулась. Руди стоял в воротах и смотрел им вслед. По дорожке приближался конный отряд. Запыленные воины устало покачивались в сёдлах.