Возвращение
Шрифт:
— Не нужно вымещать на мне свою злость, — пробормотал мальчик, как будто говоря сам с собой. — Если она вам неприятна, я здесь ни при чем.
— Что ты сказал?
— Ничего.
— Если ты говорил о миссис Шоу, то я даже никогда с ней не разговаривала.
— Все равно, она вам не нравится. —
— Заканчивай свой обед, — сказала ему Линн.
Когда Филип купил себе воздушный змей, погода изменилась, и стало очень сыро.
—
— Нет, могу, — начал спорить Филип.
Змей намок и поник, его цветные планки, ткань и бумага были измазаны грязью. Филип промыл его под насосом и внес внутрь, чтобы высушить у огня. Потом он пошел играть в сарай, где Чарли повесил для него качели.
Когда змей высох, он сильно наклонился к огню и кусочки загоревшегося дерева и ткани упали у печки и прожгли дырки в коврике. Линн была наверху, застилала постели. Она почувствовала запах гари и побежала вниз. Она быстро затоптала тлеющий коврик и потом схватила то, что осталось от недогоревшего змея и все засунула в топку печи. В этот момент вернулся Филип. Когда он увидел, какая судьба постигла его змея, он завопил от ярости:
— Проклятая корова! Ты сожгла моего змея.
— Не смей со мной так разговаривать! Ты только посмотри, что ты здесь натворил! — крикнула Линн. — Ты постоянно занимаешься глупыми и опасными вещами! Ты мог сжечь весь дом!
— Так и нужно было сделать! — продолжал кричать Филип. — Хорошо бы сгорел твой проклятый дом!
Он повернулся и вылетел из дома и не возвращался до самой темноты. К тому времени Чарли уже был дома, и он сурово сказал мальчику.
— Почему ты обзывал тетю?
— Она сама виновата! Она сожгла моего змея!
— Ты его сам сжег, парень! Не надо было оставлять его так близко к огню.
Чарли стоял у печи. Он показал Филипу на дырки с черными обгоревшими краями в коврике.
— Ты только посмотри, что ты здесь натворил. Что было бы, если бы тетушка Линн не подоспела вовремя?
Филип отвернулся от Линн и подошел посмотреть на прожженные дырки. Он коснулся одной из них ногой, и ее обгоревший край рассыпался под его ботинком в черную пыль.
— Ну? — все еще строго спросил его Чарли. — Что ты на это скажешь?
— Я могу купить вам новый коврик.
— И где ты возьмешь на это деньги?
— Я напишу домой и попрошу у них денег.
— Ты ведешь себя, как маленький дурачок, — сказала Линн, — и никто не требует от тебя нового коврика.
— Твоя тетушка ждет, чтобы ты извинился перед ней, — сказал Чарли.
Филипу стало неприятно. Он быстро взглянул в лицо Линн и потом снова уставился на коврик.
— Простите, —
— Да, натворил ты бед, нечего сказать! — заметил Чарли. — Ты не слушал меня, когда я тебе сказал, что воздушных змеев не запускают во время дождя. Тогда ничего бы не случилось, ты хоть это понимаешь?
Чарли протянул руку и взъерошил Филипу волосы.
— Ну ладно, теперь уже все в прошлом. Ты извинился, вот и хорошо.
— Садись за стол, Филип, — сказала Линн. — Твой чай уже давно ждет тебя.
Позже вечером, когда мальчик уже был в постели, Чарли разговаривал о нем с Линн.
— Вся беда в том, что он постоянно один. В школе он не завел себе друзей, и мы живем вдалеке от остальных ферм. Если бы у нас жил еще один эвакуированный ребенок…
— Спасибо, мне хватает этого одного. У меня и без него достаточно дел.
Линн писала письмо Роберту, а Чарли заполнял официальные формы.
— Мне кажется неправильным, что нам навязали этого ребенка, когда на ферме столько разных дел.
— У всех остальных точно такое же положение!
— Как насчет твоей приятельницы миссис Шоу? У нее никто не живет. Как ты думаешь, почему?
— Не знаю, — сказал Чарли. — Миссис Ропер приходила к ней и ничего… Мне кажется, что это потому, что она живет совсем одна.
Он посмотрел на бланк и нахмурился.
— Мне это кажется неправильным. Было бы неплохо, если бы у нее жил какой-нибудь ребенок. Мне кажется, что она была бы неплохой приемной матерью.
— Ты мне рассказывал о миссис Шоу, что она не может присмотреть за своим хозяйством и за собой, не то что присматривать за ребенком.
— Я так говорил раньше, теперь я переменил мое мнение. Она справляется со всем вполне прилично.
— Ну да, с твоей помощью!
Чарли смотрел Линн в лицо и пытался прочитать ее мысли.
— Я понимаю, что тебе не нравится, что я туда хожу, но теперь уже ничего не поделаешь.
— Господи, какое это имеет значение, что мне нравится, а что — нет. Уже давно ты делаешь все, что хочешь.
— Ради Бога, Линн! — сказал Чарли.
— Ты, наверное, считаешь, что это не мое дело, если ты работаешь на износ, да?
— Все осенние работы уже сделаны. Теперь до весны будет полегче.
Чарли не сводил с Линн взгляда, пока она писала. Он знал, что она пишет Роберту, и сказал ей:
— Ты ему написала, что Дейв принесла нам двух телят? Ты можешь ему написать, что это ее вклад в дело победы в войне! Роб всегда любил Дейзи, и ему будет приятно услышать, что Дейзи тоже очень старается.