Возвращение
Шрифт:
— Да помогите мне! — Теруко начинала злиться. — Ему необходимо остановить кровь иначе погибнет!
В ту же секунду позади них раздался вопль монстра, пронёсшийся по всей равнине. И вот уже он привёл женщину в чувства.
— Сейчас, — та испуганно огляделась, а потом спрыгнула с повозки.
Ребёнок хотел последовать за матерью, но она что-то быстро ему зашептала, и малыш, кивнув, забился в угол, где укрылся старым длинным плащом.
Женщина подскочила к Теруко и залилась слезами, увидев рану супруга.
— Нужна вода и какие-нибудь тряпки, — заговорила
— Да, да, — незнакомка суетилась, но всё же выполнила поручение и нашла в повозке небольшую флягу.
— Отлично. Но его надо отвезти в деревню. Здесь ему не помочь.
После этих слов женщина, казалось, побледнела ещё сильнее.
Тварь ожесточённо сражалась. Подпрыгивая на пару дзё, она била отвердевшими волосами, которые тут же приобретали прежний облик. Ускользала от каждой ответной атаки, рычала и визжала, словно дикое животное. И даже, когда я ускорялся, Хари-онага успевала неведомым образом прикрываться смоляными волосами, подобно щиту. В такие момент лезвие меча просто скользило по ним, а в следующее мгновение монстр уже был на безопасном расстоянии.
— Зараза, — процедил сквозь зубы я, когда у самого лица просвистели острые пряди.
Я отскочил вправо и взмахнул мечом, но и на этот раз ничего не вышло. Даже для подобного оружия, волосы монстра были слишком прочными, и это меня удивляло. Почему я не могу их разрубить? Ведь лезвие лунного меча пробивает даже шкуру мору, а здесь… может, проблема в самом призраке? Хари-онага слишком могучая, потому что черпает силу из своей ненависти к убийце? Узнать бы ещё, кто он.
Тварь же старалась прокрасться к раненому вану. Этого допустить я не мог, ведь теперь там ещё и Теруко. Однако я заметил, что как только девушка оказалась рядом с путниками, детский плач затих. Это было добрым знаком.
— Ну же, давай, не томи, — прошептал я, смотря на скалившуюся тварь.
И та не заставила себя долго ждать.
Монстр пригнулся и стремительно бросился вперёд, выкинув при этом свои крючья-волосы. Я не стал отбиваться от них, наоборот, ждал, когда они обхватят меня. Пробить костюм из шкуры мору у Хари-онага не получилось, вместо этого она опутала смоляными прядями и притянула к себе.
Рывок, распахнутая пасть у самого лица. Но следом за этим жуткий вопль твари. Стоило нам сблизиться, как я со всей силы ударил головой по лицу монстра. В тот момент я почувствовал прилив магии. Она возвращалась ко мне. Моё тело вмиг вспыхнуло голубоватым свечением, и удар оказался настолько мощным, что мне удалось проломить череп противника.
На землю брызнула чёрная кровь. Хари-онага отпустила меня и, схватившись за лицо, с диким криком попятилась. Но стоило почувствовать свободу, как я ударил мечом снизу вверх. Тварь дёрнулась и невольно задрала голову. Кровавая полоса проходила ровно от подбородка до лба. Череп призрака был рассечён на две ровные вертикальные части.
Хари-онага оступилась и рухнула на спину. Я моментально оказался рядом и рубанул ещё раз, но теперь уже целясь в шею. Широкое лезвие прошило тело монстра
— Ну, почти, — пробормотал я, смотря, как тело поверженного призрака растворяется в воздухе.
Оно превращалось в пепел, который взметался на ветру и исчезал, а я всё никак не мог понять, что же сотворило подобного монстра. Какая сила заставила призрака восстать и убивать ванов? Что произошло с женщиной?
Но из гнетущих мыслей меня вырвал крик сестрёнки:
— Тсукико!
Я обернулся. Девушка сидела на земле и зажимала рану крестьянина. Тот ещё дышал, но его жизнь висела на волоске. Следовало поспешить, вот только тащить его на себе я бы не смог. Боялся, что от этого станет только хуже. Лошадь, судя по всему, убежала от испуга. Оставалось лишь самому встать в упряжь и оттащить незадачливых путников в деревню.
Не знаю, каково им было в повозке, но мне приключение не особо понравилось. Стоило мне двинуться вперёд, как почувствовал себя волом. Не хватало свиста плети и пары ударов по спине.
Но позади раздалось тихий детский смех, и это несколько поубавило моей злости. Судя по всему, ребёнок увидел, кто тянет повозку. Да, наверное, со стороны это выглядело комично.
А вот хриплое дыхание вана напрягало больше всего. Я боялся, что мы не успеем. Что он оставит бренный мир по пути к спасению. И этого я бы себе уже не простил.
Но всё обошлось. И стоило нам оказаться на окраине деревушки, как крестьяне, увидевшие нас, тут же засуетились. А через пару минут показался и трактирщик со своей свитой.
— Амайо?! — воскликнул он, взглянув на раненого. — Быстро несите его в трактир и вызовите лекаря, — приказал амбалам. Те молча кивнули и, забрав у меня повозку, покатили её дальше. Трактирщик же вновь повернулся к нам и пояснил: — Амайо, мой знакомый. Гончар из соседней деревни, я недавно предложил ему переехать к нам вместе с семьёй.
— Неудачные у тебя предложения, — грубо ответил я. — На них напала Хари-онага. Мы едва успели.
— Откуда же я знал, что он согласится и поедет именно сейчас? — возмутился Мень, а потом прищурился, глядя на меня. — Вы что-то выяснили, да?
Но вместо ответа я двинулся на него. В первую секунду трактирщик отступил, не ожидав такого натиска, но потом усмехнулся и выпрямился, показывая всем своим видом, что не боится меня.
— Парень, не забывайся, против кого идёшь.
— Да неужели? — хмыкнул я, встав к нему почти вплотную. — И что с того? Убьёшь так же, как свою жену?
— Что? — ван вопросительно вскинул густые брови, а следом за этим рассмеялся. — О чём ты говоришь? Я никогда не был женат. Да и вряд ли буду. Не по мне это дело.
— Тогда как ты объяснишь это?
Я вручил ему медальон. И стоило трактирщику увидеть обгоревшее украшение, как с него спала вся спесь. Он моментально стал белым как мел. Не веря тому, что видит, крутил медальон из стороны в сторону. Нервно сглотнул и поднял на нас глаза.
— Где вы это нашли? — дрожащим голосом спросил он.