Возвращение
Шрифт:
Зятёк сотоварищи попробовали совершить на тюрьму лихой налёт, однако операция оказалась неподготовленной и закончилась неудачей. Сам зять погиб смертью храбрых, правда, прихватив с собой троих джапанезе. Возглавлявший в провинции оккупационный гарнизон Квантунской армии генерал Ойяма объявил о намеченной на днях казни семейства Лю. Это сейчас он 62-летний старик, а тогда был моложе меня нынешнего. В общем, глава семейства решил, что лучше погибнуть в бою, чем послушно идти на заклание. Тем более очень уж жаль ему было свою беременную дочку.
По здравому размышлению бежать решили ночью накануне казни. Благодаря некачественному цементу в основании зарешёченного окошка его удалось расковырять голыми руками и вынуть решётку. Окно было достаточным по размеру, чтобы всем троим удалось выбраться наружу,
Как они тайными тропами добирались до побережья - это целая эпопея, которую Лю обещал рассказать как-нибудь в другой раз. Как бы там ни было, семейство сумело договориться с капитаном китайской рыболовецкой шхуны, и их переправили в Шанхай. Дальше они оказались на Тайване, а оттуда перебрались в Гонконг, где у них жили дальние родственники. Оказалось, успели вовремя. Те уже собирали вещички, чтобы эмигрировать в Штаты, к другой, ещё более дальней родне. Позвали Лю и его женщин с собой, обещая даже оплатить их места в пассажирском трюме. Веньян с детства мечтал о дальних странах, однако выбраться за пределы провинции никогда не удавалось. Теперь ему представился шанс. На коротком семейном совете поездка была одобрена, даже беременная на шестом месяце Иинг была 'за', невзирая на неделю пребывания в тёмном и холодном трюме. Так они и оказались в Лос-Анджелесе.
Здесь Лю организовал свою школу, и всё у них складывалось хорошо, за исключением того, что семь лет назад супруга заболела и сгорела за месяц. Главной же отрадой стареющего мастера был внук Юшэнг, носящий фамилию отца Чжао, в котором мастер в глубине души видел продолжателя традиции школы боевых искусств 'Красный дракон'. Сам же внук, правда, планировал закончить колледж и поступить в университет, чтобы выучиться на врача.
Вот такой мне попался учитель. Но сегодня он почему-то выглядел хмуро и, что уж совсем для него нехарактерно, периодически так отвлекался на посторонние мысли, что в итоге пропустил от меня в спарринге весьма чувствительный удар.
– Мастер Лю, рассказывайте, что у вас произошло, - потребовал я.
– Я же вижу, что вы думаете о чём-то постороннем.
– Да, так и есть, прошу меня извинить, - вздохнул он.
– Просто в моей семье произошло несчастье.
– Та-а-к, - протянул я.
– Ну-ка, делитесь, может, я смогу чем-то вам помочь.
– Я не хочу впутывать вас в наши дела...
– Бросьте, я думал. Мы с вами друзья. Итак?
Из рассказа Лю выяснилось, что беда приключилась с его внуком. В выходной, то бишь два дня назад, Юшэнг вместе с двумя друзьями поехал на пляж Сансет-бич, позагорать, искупаться, поесть мороженого и попить колы - всё-таки при всей своей увлечённости чуань-шу парень был не чужд присущих его сверстникам радостей. Там-то, в разгар веселья, и появилась компания белых ребят, принявшихся задирать китайцев. Мол, чего это узкоглазые припёрлись на пляж для белых, пусть вон с неграми в вонючем загоне купаются, куда сбрасывались канализационные воды. Друзья Юшэнга промолчали, а сам он не сдержался и ответил. Слово за слово, дошло до драки. Естественно, Юшэнг навалял более старшим и многочисленным супостатам. А поскольку у одного при себе был нож, которым тот вздумал угрожать, то парень, недолго думая, слома нападавшему руку. Как назло, прыщавый задира по имени Эдвард оказался сынком окружного судьи Джна Шеффера. Вернее, тот был
Как по мановению волшебной палочки, тут как тут на месте конфликта оказались копы. Китайцев без лишних угрызений совести повязали, поскольку они в драке практически не пострадали, пятерых белых, включая судейского сынка, отправили в госпиталь. Нож, кстати, благополучно был затоптан в песке, потом, может, кто из отдыхающих подобрал себе сувенир. Главное, что в деле он уже не фигурировал, поскольку пострадавшая сторона уверяла, что никакого ножа у них не было, а словам китайских ребят верить не спешили. Тем более что имена и адреса свидетелей на месте записать не догадались, а теперь ищи их свищи. Ну а рука-то сломанная - вот она. Плюс побои ещё четверых. Все уверяли, что их отмутузил этот вот невысокий, худощавый паренёк. Налицо превышение пределов самообороны, за которое светит или крупный штраф, или реальный срок.
Мне сразу вспомнилась история нашей с Толсоном драки с мексиканцами. Там, правда, закон был на нашей стороне. Ну так и мы с заместителем директора ФБР представляли как бы национальное большинство, здесь же всё обернулось против Юшэнга.
Лю сказал, что за хорошего адвоката придётся выложить все сбережения, которые они с дочерью, работавшей в одной из пекарен чайна-таун, копили парню на университет. Да и то не факт, что это поможет - слишком уж бурную деятельность развил судья, вознамерившись посадить обидчика своего сынка во что бы то ни стало.
– Ясно, - сказал я, выслушав горькую исповедь мастера.
– В каком, говорите, участке рассматривают это дело? В Хайленд-Парке ? А имя следователя? Джеффри Лохан? Ок, я вам предоставлю своего адвоката. Бесплатно, - добавил я, увидев, что Лю пытается возразить.
В общем, я развил не менее бурную деятельность, чем родитель калеки. В тот же день к вечеру мой адвокат мистер Бронски прилетел из Лас-Вегаса в Лос-Анджелес, а наутро вместе с мастером Лю он отправился в участок Хайленд-Парк. К обеду участок осадили мои ручные СМИ, включая телевидение. Я лично дал установку редакторам новостных программ, кого мы поддерживаем, добавив, что это не моя прихоть, а мы всего лишь пытаемся восстановить справедливость.
Один из моих репортёров ещё сутки спустя умудрился раскопать весьма любопытную информацию, касающуюся Шеффера-младшего. Тот и раньше не отличался примерным поведением, то и дело попадая в скандалы, а год назад в компании своих дружков пытался изнасиловать девушку. Правда, стараниями папаши это дело спустили на тормозах, якобы девица была пьяна и сама приставала к парням. Теперь же та самая девица во всех красках живописала пускавшему слюни счастья репортёру, как эти подонки во главе с Эдвардом Шеффером во время вечеринки у подруги затащили её в спальню на втором этаже и пытались надругаться. Лишившись бюстгальтера, в одних трусиках, прижимая к себе одежду, она сумела вырваться из лап пьяных отморозков и в слезах примчалась домой. Родители написали заявление в полицию, однако, как уже говорилось выше, делу ход так и не дали.
В общем, не прошло и трёх дней, как население не только Лос-Анджелеса и Калифорнии, но и всей страны оказалось грамотно обработано моими средствами массовой информации. В редакции потоком шли письма и звонки от американцев, требовавших справедливого суда.
Неделю спустя, когда дело передали в суд, у здания стояла толпа с транспарантами, скандировавшая призывы оправдать ни в чём не повинного Юшэнга Чжао. Собралась толпа, признаюсь, не без моего участия, хотя по ходу дела к ней подтянулись ещё немало желающих добиться справедливости. Всё это, само собой, шло в прямом эфире, благо технические возможности моих телеканалов и уж тем более радиостанций это позволяли. Поскольку митинг был санкционирован, полиция могла разве что охранять периметр да следить, чтобы не кричали лишнего и обошлось без членовредительства. Адвокат же выбрал линию защиты, к которой невозможно было придраться при всём желании. Нанятые им люди сумели разыскать парочку реальных свидетелей - завсегдатаев пляжного отдыха, которые в зале суда под присягой подтвердили, что именно белые первыми начали приставать к китайцам, а затем полезли в драку, причем вон тот прыщавый парень с загипсованным запястьем размахивал ножом, за что и получил.