Возвышение падших
Шрифт:
Отложив письмо на письменный стол с той же снисходительной усмешкой, Касим-паша открыл крышку деревянной коробки, отчего её стенки, до этого скрепляемые крышкой, одновременно упали на письменный стол. Касим-паша неприязненно поморщился от увиденного и от того, что повеяло запахом разлагающейся плоти.
Касим-паша мрачно разглядывал чучело мёртвой чёрной гадюки, тело которой было сложено в спираль, а голова была приподнята с помощью небольшого шеста, вставленного в центр этой спирали. В раскрытой пасти змеи между ядовитых клыков был вставлен муляж золотой печати третьего визиря.
Это прямая
Распорядившись избавиться от посылки, Касим-паша покинул кабинет в намерении отправиться в Топ Капы на государственную службу, но в холле столкнулся с Гюльрух Султан.
— Султанша, — сухо произнёс он, поклонившись. Разглядев жену, он пришёл к выводу, что она также собиралась куда-то отправиться. — Уезжаете?
Гюльрух Султан не соизволила ответить и прошла мимо с надменным выражением лица.
Топ Капы. Султанские покои.
Султан Орхан тепло улыбался, наблюдая за тем, как его дети играют на террасе, залитой солнечным светом. Шехзаде Мехмет и шехзаде Махмуд играли, изображая бой на деревянных мечах, а Нилюфер Султан и Михримах Султан, сидя на подушках за столом, играли со столовыми приборами, взятыми после трапезы.
Этим утром повелитель ощутил себя одиноким. Для него отсутствие Эсен Султан было неожиданно болезненным. Никто не навещал его. Не беспокоился о его здоровье и настроении. И некому было рассказать о своих печалях и переживаниях. Неужели у него нет людей, любящих его?
Потому-то поутру султан Орхан велел привести к нему детей. Проведя с ними трапезу, он от души повеселился, а сейчас безмятежно сидел на диване на террасе, наблюдая за ними и пытаясь убедить себя в том, что он не одинок. Что у него есть семья.
— Отдай, — раздался обиженный голос Михримах Султан. — Нилюфер, хватит!
Султан Орхан, нахмурившись, взглянул в сторону девочек, которые едва ли не дрались из-за какой-то серебряной ложки.
— Я её первая увидела! — возмущённо ответила Нилюфер Султан, пряча ложку за спину и уворачиваясь от рук сестры, пытающейся её отобрать.
— Прекратите, — твёрдо произнёс повелитель, отчего девочки вздрогнули и испуганно повернулись к нему, а шехзаде Мехмет и шехзаде Махмуд перестали играть. — Что за поведение?
Нилюфер Султан неожиданно заплакала, хотя слёз не было. Остальные дети непонимающе смотрели на неё. Подойдя к отцу, она обняла его за шею, продолжая всхлипывать.
— Михримах всё отнимает у меня, — жаловалась она. — И дерётся. Папа, я не причём… И маму обманывает, во всём меня обвиняя!
— Неправда! — возмутилась Михримах Султан, не сознавая, что своим возмущением и злостью только подтверждает обвинения сестры. — Это Нилюфер всегда врёт маме и обижает меня!
Обняв Нилюфер Султан, повелитель тяжело и с укором взглянул на Михримах Султан.
— Михримах. Подобное поведение тебе не пристало. Нельзя обижать сестру и братьев. Если это повторится, я буду очень разочарован и распоряжусь вынести тебе наказание. Поняла?
Растерявшись, Михримах Султан несколько поникла, а после кивнула светловолосой головой.
Альказ Бей, вошедший на террасу, разрядил возникшее напряжение.
— В чём дело? — спросил повелитель, поцеловав дочь в лоб и отпустив её.
— Пришла Гюльрух Султан.
— Зови. И пусть служанки уведут детей.
Когда Гюльрух Султан вошла на террасу и поклонилась сидящему на диване повелителю, служанки уводили четверых детей. Дождавшись, когда они уйдут, она подошла ближе и вежливо улыбнулась.
— Повелитель.
— Здравствуй, Гюльрух, — кивнул тот. — О чём ты хотела поговорить?
— Полагаю, вы будете разгневаны и возмущены тем, что я расскажу, но я думаю, что правда и справедливость должны торжествовать вне зависимости от того, сколько боли и разочарования приносят.
— О чём ты говоришь? — непонимающе нахмурился султан Орхан.
Гюльрух Султан сделала паузу, будто решаясь, рассказывать или нет, а после вздохнула, словно испытывая горечь от своего решения.
— Как известно, узнать, кто организовал нападение на экипаж Гюльхан Султан не удалось, — заговорила она. — И все, казалось, приняли это. Но мне случайным образом удалось узнать правду. Слуга Эсен Султан, имя которого я не могу назвать, не смог сохранить тайну султанши, когда я сказала, что слышала их разговор с Эсен Султан. Они говорили о том, что им следует быть осторожными, дабы никто не узнал, что в смерти Гюльхан Султан виновна Эсен Султан.
— Что?.. — недоуменно переспросил повелитель. — Эсен?
— Я понимаю, что вам трудно поверить в это, но… — поспешно продолжила Гюльрух Султан.
— Как ты смеешь обвинять её в подобном? — возмущенно прервал её султан Орхан и тут же приложил руку к груди в том месте, где располагалось сердце.
— Смею, потому как есть люди, готовые это подтвердить.
Нахмурившись, повелитель шумно выдохнул, так как сердечная боль отступила.
— И кто же эти люди? — недоверчиво спросил он, не понимая, почему до сих пор слушает обвинения в адрес своей законной жены. Может потому, что он давно сомневается в её бескорыстии? Интриги с организацией ухода Ариадны-хатун из гарема, а после интриги против Альказа Бея несколько пошатнули его доверие к ней, зародили в нём сомнения и мысли о том, что, оказывается, далеко не во всех словах Эсен Султан есть место правде.
— Рамзан Эфенди, — воодушевлённая тем, что повелитель стал слушать её, произнесла Гюльрух Султан. — Он — лидер разбойничьей группировки, которая и совершила убийство Гюльхан Султан. Причём наняла их Эсен Султан. Найдите его и…
— Довольно, — ответил султан Орхан, снова поморщившись от сердечной боли, резавшей его изнутри подобно лезвию кинжала. — Этого не может быть. Мне известно о вашей вражде с Эсен Султан. Из-за неё ты решила воспользоваться ситуацией и обвинить её, не так ли?
— Нет, не так, — возразила Гюльрух Султан. — Повелитель, поверьте! Я говорю правду. Эсен Султан — не та, за кого себя выдаёт. В ней не осталось ни бескорыстия, ни правдолюбия. Она плетёт интриги за вашей спиной, убивая членов вашей же семьи. Сначала Гюльхан Султан, а кто следующий? Ваши сыновья?