Впусти меня в сердце

Морейно Аля

У меня нет права голоса, я лишь выполняю функцию водителя, моральной и физической поддержки в поездках на могилу Александра. И готов принять любое решение Полины.

– Серёжа, но ведь годовщина смерти – сегодня…

И я её понимаю. Знаю, как это больно. Сам едва выживаю в день, когда погибла моя семья.

– Сергей, перестань. Поезжайте вдвоём. Я тут разберусь и всё организую лучшим образом.

Я не сомневаюсь в бате, доверяю ему как себе. Да и насморк – это ерунда, он часто бывает у Надюши без

температуры и прочих сложностей. Не вижу оснований для паники. Но это проклятое беспокойство…

– Поехали скорее, Серёжа. Постараемся не задерживаться и вернуться пораньше. И, пожалуйста, папа, держите нас в курсе, – Полина целует дочку и что-то шепчет ей на ушко.

Я помогаю жене одеться, и мы выезжаем.

В дороге стараюсь быть предельно осторожным. Нехорошее предчувствие не отпускает. До места добираемся довольно быстро и без приключений.

Папа периодически присылает фотоотчёты. Надюша спокойно играет, настроение и состояние у неё хорошие. Педиатр не увидел ничего страшного и прописал только промывать нос солевым раствором.

Почему же так неспокойно на душе?

Александр похоронен на военном участке кладбища. Вокруг – стройные ряды могил. Тут нашли последнее пристанище солдаты, погибшие в недавней войне. Очень много цветов, государственные флаги.

Место наполнено болью и скорбью… С памятников смотрят улыбающиеся лица. Молодые парни, зрелые мужчины, красивые женщины. Чьи-то дети, братья, сёстры, родители... Им бы ещё жить и жить. Любить, воспитывать детей, мечтать, путешествовать…

Полина рыдает… Закутываю её пледом, чтобы не замёрзла. Обнимаю, чтобы она чувствовала, что не одна, и я всегда буду рядом, поддержу, помогу, закрою от всех невзгод.

Я не тороплю. Знаю, ей нужно поплакать и пообщаться с человеком, который был с ней рядом много лет с раннего детства. Которого она любила, с которым мечтала прожить вместе до глубокой старости и родить троих детей.

Дождь поначалу накрапывает, а потом усиливается. Полина поднимает глаза к небу, хмурится.

– Надо ехать. Вон, тучи какие чёрные. Сейчас польёт…

Мы едва успеваем добежать до машины. Начинается ливень.

Немного выжидаем в надежде, что буйство природы успокоится. Но время идёт, а потоки воды с неба не уменьшаются. Осторожно выруливаю на трассу и направляюсь в сторону дома.

Полина засыпает, я концентрируюсь на дороге. Я никогда не лихачу. Сейчас же особенно осторожен, потому что со мной – жена и будущий малыш, который через месяц появится на свет.

Видимость низкая. Иду в правой полосе, чтобы не мешать гонщикам и оградить себя от возможных неприятностей. Медленнее, чем мог бы, но безопаснее.

Всё происходит в одно мгновение. Со второстепенного выезда на трассу на большой скорости вылетает машина. Водитель не справляется с управлением и вместо того,

чтобы въехать в отведенную для него полосу, берёт значительно левее и врезается в мою машину.

Толчок. Весьма ощутимый удар о подушку безопасности. Скрежет металла. Всего одно мгновение...

Нас разворачивает, и едущая за нами машина, не успевая затормозить, влетает в нас с другой стороны.

– Полина! Полина! – поворачиваю голову и кричу, срывая голос.

Тишина…

Подушка сдувается. Выбираюсь из машины. Голова кружится: хотя лоб считается самой крепкой частью черепа, встреча с летящей навстречу подушкой не прошла для него бесследно.

– Звони в “скорую”! Срочно! У меня жена беременная в салоне! – кричу спешащему ко мне мужчине.

Оббегаю машины. Нет времени рассматривать повреждения. Подавляю в себе желание придушить лихача. Я потом его обязательно найду и накажу. Сейчас главное – чтобы с Полей и малышом всё было в порядке.

Переднюю пассажирскую дверь заклинило. Уходят драгоценные минуты. Кто-то приносит лом, с трудом удаётся её открыть.

Полина сидит белая как мел, глаза широко открыты от испуга. У неё – шок.

– Малыш, как ты? – не реагирует. – Я помогу тебе выйти, – отодвигаю подушку, наклоняюсь и отстёгиваю ремень.

Внешне не заметно повреждений. Но при авариях видимость благополучия порой бывает обманчива.

– Поля, у тебя что-то болит? – опять не отвечает, а по щекам текут слёзы.

Подхватываю жену с сидения и аккуратно вынимаю из машины. Рукой ощущаю влагу. Кровь?

В глазах темнеет от ужаса.

– “Скорую” вызвали? – спрашиваю у людей, окруживших место аварии.

– Я звонил, но до города далеко… Когда ещё они доедут, – отвечает водитель автомобиля, который ехал позади меня.

Оглядываюсь. Мы – фактически в чистом поле. Пытаюсь справиться с паникой, но она давит меня безысходностью.

Сколько прошло минут? Сориентироваться трудно.

Кручу головой в поисках решения.

Из затормозившего впереди автомобиля выскакивают двое парней.

– Давай в машину! Быстро! – командует. – “Скорая” будет нескоро.

Я интуитивно подчиняюсь.

Телефон! Нужно срочно позвонить Павлу… Он сможет скоординировать.

– Помоги, брат. Телефон был на панели.

Он оказывается понятливым, ныряет в салон и почти сразу возвращается с моим смартфоном.

– Ты бы хоть сфотографировал для страховой, – подсказывает второй из парней, когда я устраиваю Полину на заднем сидении.

– Гоша, организуй, – командует первый. – Я в больницу и назад. Присмотри тут и проконтролируй.

Парень садится в машину, и мы сразу срываемся с места.

– Посмотри по карте, куда ехать, где ближайшая больница.

– Её бы в город, – прошу не слишком уверенно.