Врач. Спаси нашу дочь
Шрифт:
– А во сколько ты оцениваешь жизнь своей дочери?
– Ты же знаешь, что у меня нет выбора, Олег! Ты знаешь сам, что я все сделаю, все! Как я могла любить тебя когда-то? Ненавижу тебя… – взрываюсь, сердце стучит где-то в горле. Он меня в угол загнал, как мышку.
– Я тебя тоже ненавижу. И хочу. На колени! Повтори то, что ты хочешь от меня. Живо!
Кажется, такого унижения я еще не испытывала, но Холодов не шутит. Приказывает, говорит на полном серьезе.
Это ему нравится. Нравится видеть
Стискиваю зубы и сглатываю, медленно опускаюсь на колени перед бывшим. Дрожать почему-то начинаю, поднимаю на Олега глаза. Все расплывается от слез… Больно.
– Я не слышу. Что тебе надо?
– Спаси моего ребенка, Олег… – тихо, на выдохе, стоя перед ним на коленях, видя, как загораются его темные глаза. Победа, похоть, торжество. Холодов победил. Конечно.
– Ты меня умоляешь?
Складывает крепкие руки на груди, откидывается на спинку кресла. Чертов хозяин положения, и кажется, что сейчас хозяин мира.
– Да. Я тебя умоляю. Олег, пожалуйста, спаси мою дочь! Саша маленькая, она хочет жить!
Глаза в глаза, Холодов довольно кивает. Ему нравится это – видеть меня у своих ног, хотя мне не стыдно. Я буду ноги ему целовать, если попросит, лишь бы Сашенька жила.
– Какая послушная гулящая жена, – добавляет, а затем коротко кивает на кушетку. – Снимай тряпки и ложись.
– Здесь? Разве нет другого места…
– А тебе разве не все равно где? По-моему, шлюхам без разницы.
Шлюхой назвал. Больно, неприятно, так уверенно говорит об этом, что невольно сама задумываюсь. Олег ведь и правда так думает на полном серьезе.
Молчу, нечего мне ему сказать, нечем уколоть, нечем укусить.
Отворачиваюсь от него. Слышу, как Олег подошел и остановился прямо позади меня. Близко. Опасно близко.
Рывок, и я сдираю с себя свитер, снимаю майку, следом опускаю юбку. Холодов смотрит. Молча, доволен как слон, кажется, его это забавляет.
– Дальше! – командует, заставляя меня вздрогнуть всем телом.
Он прикоснется ко мне сегодня. Когда-то я с ума сходила от его рук, а теперь не знаю, какие они. Кажется, он умеет делать больно. Руки хирурга всегда очень сильные, цепкие, умелые.
Касаюсь резинки трусиков, но не могу полностью раздеться перед Олегом. Мне стыдно. Я даже живот от него прикрываю. Не знаю почему, раньше не стеснялась, а теперь… после родов я не уверена в своей фигуре, грудь больше стала, да и бедра, чего скрывать, хотя я себе нравлюсь.
Я просто не знаю, как мужчины реагируют на мою новую фигуру и как отреагирует ОН. У меня не было отношений ни до, ни после Олега ни с кем, я никому себя не показывала, кроме него.
– Я хочу остаться в одежде. Пожалуйста…
– Так не выйдет. Снимай все, Яна. Или я сам.
Он
Распускаю длинные волосы, хоть так прикроюсь от него.
Щелчок, и расстегиваю бюстгальтер, груди мгновенно опаляет прохладным воздухом, соски сжимаются в бутоны. Стягиваю трусики, аккуратно сворачиваю их и складываю в сумочку.
Так и стою спиной к нему. Не могу я. Не могу обернуться. Мне стыдно.
Слышу, как заскрипело кресло. Олег поднялся, я чувствую каждый его шаг все ближе.
Распахиваю губы в немом сопротивлении, когда Олег кладет большие теплые ладони мне на живот, медленно вжимая меня в себя.
Голой поясницей и попой чувствую его возбуждение. Становится жарко. От стыда и еще чего-то… жуткого голода по его рукам.
Олег очень высокий, крепкий, крупный, на миг я теряюсь, но заставляю себя собраться. Не думай, не чувствуй, не бойся…
Шлюха? Хорошо, буду шлюхой. Выключу чувства и не буду чувствовать ни-че-го.
Глава 11
– Каменная, королева зимняя. Что так дрожишь, будто в первый раз?
– Тебе показалось.
Мотаю головой, а этот дьявол руки мне на груди кладет, перекатывает соски между пальцами, заставляя сжать зубы крепче и свести бедра вместе.
Приятно, я и забыла уже, как же это приятно, как мне нравилось, когда Олег так делал. А он все помнит как будто, словно специально издевается надо мной, заставляя прогнуть спину.
– Зажата. Словно струна натянутая, Яна. Мужика давно не было или твой плохо старается? – шепчет, стоя позади меня и сжимая мои груди до боли, лаская соски, а я воздух хватаю распахнутыми губами.
Ноги отказываются держать, и кажется, я вот-вот упаду в обморок.
– У меня не было никого, кроме тебя, Олег.
– Хорошая шутка, да не смешная, но ты же актриса. Я забыл.
В его голосе проскальзывают стальные нотки, и я решаю не дергать кота за усы.
Хочет послушную шлюху – он ее получит, а я потерплю.
Привыкла терпеть уже, к черту!
– С женой своей ты такой же? Или только со мной так себе позволяешь?
– Я со свой женой сам разберусь.
– Не тяни! Быстрее! – выпаливаю и слышу довольный смешок.
– Ты так дрожишь, потому что хочешь меня. Так и знал, что скучала. Думала обо мне, Яна?
Олег очень близко, его медицинский костюм царапает мне кожу, а я с места сдвинуться не могу.
Аж колотит всю. Я любовница, грязная подстилка, шлюха. Олег больше не мой муж. Не любимый, нет. Чужой мужчина, холодный, ненавидящий меня.
– Не скучала. Не думала.
Пытаюсь отойти от него, но Олег не дает. Прижимает меня к себе сильнее, еще миг, и я чувствую, как его ладонь накрывает мою промежность.