Враг моего врага
Шрифт:
– Его величество государь царства Сабарского Алехан Николашевич! – торжественно объявил лейб-гвардеец, распахивая створки парадных дверей.
Алехан IIшел, опираясь на плечи сыновей цесаревича Алехана и великого князя Костяна. Они же помогли государю опуститься на трон, накрыли ноги скрывающим повязки пледом цветов государственного флага и замерли по сторонам от кресла заставив посторонится обычных гвардейцев.
– Дамы и господа, благодарю вас за проявленное единство и мужество перед лицом обрушившейся на нас испытания. Мы скорбим о тех, кто погиб в эти тревожные дни, – голос Алехана
– Наши сердца с теми, кто потерял родных и близких. Одна из них – вдова известного столичного репортёра Николы сына Карпуева Наталия нашла в себе силы прийти сегодня сюда. Наталия Никитишна, позвольте выразить вам наши искренние соболезнования.
Вышедшая на свободное место перед троном Наташка с кокетливой скромностью присела в церемонном книксене.
– Нам известно, что все расходы и хлопоты по организации похорон супруга вашего взяла на себя его редакция. Мы, в свою очередь, также не можем остаться в стороне от судьбы сына и супруги погибшего при исполнении своего долга журналиста. Уж если следственное совещание не смогло уберечь вашего мужа, то хотя бы позаботиться о вашем нынешнем благополучии они обязаны. Боярин Варутинский, распорядитесь.
Смотритель следственного совещания кивнул и жестом подозвал дознавателя Велехова, заботам коего молодая вдова и была препоручена. И судя по хулиганистым чертикам в глазах Алехана Николашевича, тот был вполне осведомлен в том, что он делает. На ватных ногах Яромир вмести с официально ему врученной любимой женщиной отошел вглубь зала, стараясь все же держаться не очень далеко от раулиткого посла, за которым теперь присматривала одна ворожея.
– Теперь к делу.
Государь подал знак старшему сыну. Алехан Алеханович сделал шаг вперед.
– Мы, временный самовластец земли сабарской, опираясь на волю отца нашего государя Алехана II, стремясь к миру и справедливости в землях наших и в виду того, что основные организаторы и исполнители вчерашних злодейств наказаны самой судьбой, объявляем амнистию всем неумышленно или косвенно вовлеченным в оное преступление, как известным следствию, так и тем, чья вина может открыться позже.
Яромир внимательно наблюдал за реакцией собравшихся. Интересно, акт об амнистии – это карт-бланш обхаживающему новоявленного дюка Южнодарикского посольскому совещанию? Или сигнал к примирению с той силой, что остается неведомой, а магу Ингварду за компанию повезло?
Тем временем Алехан Алеханович счел данное на переваривание информации время исчерпанным и продолжил.
– Нет ли у кого из собравшихся нужды сделать заявление? Нет? Хорошо, тогда перейдем к не менее важному, чем тревоги наши междусобойные, делу внешнему. Горе постигло в эти дни не только наш дом. Народ далекого Южного Дарика скорбит об усопшей правительнице сестре нашей герцогине Эльвизе. Скорбь эта усугубляется тревогой за будущее их страны. В тревоге этой к нам прибыла делегация бОльших людей Дарика в надежде на помощь и утешение. Не в наших традициях отказывать в поддержке нуждающимся.
Подчиняясь властному жесту наследника лейб-гвардеец распахнул парадную дверь
– Его светлость Ингвард Корводович наследный дюк Южнодарикский с упругой.
Значит, пока дознаватель мирно дрых в обнимку с вдовой журналиста Карпуева, князь Трубинский с утра пораньше оформил брак дочери. Эта новость вызвала у Яромира крайне смешанное чувство. Если бы Светлану Васильковну выдали за абсолютно незнакомого человека, вопросов, наверное, было бы меньше. Но тут холодный политический расчет вторгся в уже худо-бедно сложившиеся отношения. И выдержат ли они столь грубое вторжение? Кто знает.
Во всяком случае пока герцогиня Южнодарикская урожденная Трубинская выглядела вполне довольной. Одетая сообразно трауру в строгие костюмы пара неспешно двигалась через зал. Ингвард неестественно прямой от все еще не снятого гипсового корсета вышагивал с каменным лицом, глядя прямо перед собой. Светлана же Васильковна нет-нет, а позволяла себе торжествующий взгляд в сторону присутствующих дам. И для тех это был удар: они слишком привыкли к снисходительной жалости по отношению к «убогонькой» красавице-княжне. А тут импортный дюк. И где ж его Трубинский выкопал-то?
– Вот ведь инстинкт наш бабский: хоть за козла, хоть за мерина, а замуж сходить надо, – неожиданно зло прошептала им в след ворожея.
– Ваше светлость, разрешите выразить вам наши глубокие соболезнования в связи с безвременной кончиной кузины вашей герцогини Южнодарикской Эльвизы, – шагнул навстречу паре цесаревич.
Маг не отреагировал. Внешне его поведение походило на высокомерие, но Яромир сильно подозревал, что тот просто не знает, как реагировать.
Тем временем Ингварда с супругой окружила пестрая делегации дарикского двора во главе с герцогским церемониймейстером, Скоренько представив магу членов делегации, он без долгих церемоний уже вручал своему сюзерену герцогский перстень и цепь. Все так же не разжимая губ, дюк ставил подписи на каких-то богато украшенных вензелями грамотах.
– Чего ж он, гад, молчит как рыба об лед?! – недовольный голос Трубинского зашипел над самым ухом дознавателя, который не сразу сообразил, что князь обращается не к нему, а к главе посольского совещания Базаватому.
– У него, бедолаги, после тридцати лет скитаний на родном языке акцент страшенный небось. Так пусть уж лучше помалкивает пока. Потом на чрезвычайную ситуацию спишем, – так же тихо отозвался сановник.
– Прошу прощения, ваша светлость, но чрезвычайные обстоятельства не позволяют тратить время на поздравления. Предлагаю преступить к переговорам; - пришел на помощь все более явно растерявшемуся магу Алехан Алеханович.
Пока служители вкатывали стол для переговоров, неозабоченная внешнеполитическими делами публика потянулась в расположенный в соседней зале буфет, коротать время до назначенного по окончании переговоров торжественного обеда.
Тем временем за столом расселись две делегации. Наследник Алехан с боярами и волхвами напротив дюка Ингварда Южнодарикского в сбившейся на бок цепи поверх гипсового корсета в окружении своей делегации. При этом трон Алехана II оказался за спиной сына, словно будущий Алехан III сидел в ногах у отца.