Враг мой, любовь моя

Дало Лайа

Комок хаоса внутри меня шевельнулся.

— Не обижай кошек!

Лаит поднял руки, сдаваясь:

— Все, все никаких плохих слов в сторону кошачьего семейства.

Его синие глаза сверкнули смешинками… Вот какого дьявола я ловлю эти искры, почему они меня так волнуют? Почему замираю, в глупой надежде, что Лаит подойдет ближе, дыхание в дыхание, проведет рукой по шее, обхватит затылок и наконец-то поцелует, так, чтобы внутри все встрепенулось, а потом ухнуло в Бездну. Лаит делает шаг, и я судорожно вдыхаю, радуясь тому, что в лаборатории сохранился воздух, что она

еще не затоплена. Его синие глаза прямо напротив, они полны невысказанных слов, но он молчит. Молчу и я. Его руки скользят на талию, почти незаметно, словно он боится спугнуть, он притягивает меня вплотную, обнимая крепко, и, наконец, выдыхает в шею:

— Все будет хорошо.

И еще три слова, которые мне нужно было услышать. Его поддержка была такой неожиданной, но настолько к месту, что я расслабилась и просто позволила себе быть.

— Лаит?

— Ммм…

Его губы были так близко к коже, что мурашки пробрались за шиворот и устроили там маленькую революцию, сбивая с мысли, но я все же продолжила, потому что не могла не сказать:

— Прости меня.

— За что? — он немного отстранился, чтобы заглянуть в глаза.

— За ту ночь. И утро. Я…

— Не нужно.

И хрупкий момент доверия разлетелся вдребезги. Проводник разжал объятья и даже сделал шаг в сторону, дистанцируясь от меня и от сказанного.

— Самех сыграли с нами милую шутку, только и всего.

Его голос звучал так ровно, так спокойно, что не мог не выдать отчаянной попытки взять себя в руки, обуздать эмоции и рвущиеся наружу слова. Мне ли не знать? Чем тише я говорю, тем хуже контролирую себя.

— Лаит…

— Не нужно. Правда, не нужно. Ты хочешь сказать, что вас с Кхаем многое связывает, что вы так давно вместе, что ты уже и не мыслишь себя с кем-то другим. По крайней мере та ты, которая прорывается из глубин памяти.

Он угадал заготовленную речь почти слово в слово, именно это я и собиралась сказать, так почему же из его уст все прозвучало так фальшиво, так пусто? Может быть, потому что не было правдой, или по крайней мере не совсем правдой? Но в одном Лаит прав — сейчас точно не место и не время, чтобы выяснять отношения, тем более что я сама не уверена, есть ли что выяснять.

— Так мы полезем в засаду? — послушно перевела я тему.

— Конечно. Иного выхода нет. Пусть ты не получишь Призму и Хлыст, Диадема важнее.

Он был не прав, я осознала это внезапно — все так зациклились на Диадеме Всевластия, а дело было вовсе не в ней. В чем, я пока не знала, но была уверенна, что Диадема не так важна, как всем кажется. Ее название обманчиво, Диадема не дарует власть сама по себе, не дарует силу, она… Что именно она делает я все не могла вспомнить, но знание маячило где-то рядом.

— А у нас нет подкрепления, — этот момент волновал меня гораздо больше, чем приз, спрятанный в Храме.

Да, вот так — мне обязательно нужно в Храм, но совершенно необязательно получить Диадему. Набиле’Тхач согласно сжал правое запястье, подтверждая верность моих выводов.

Лаит пожал плечами:

— Коф все еще официально сильнейшие. Мало кто рискнет выступить в открытую. В Первозданном всегда

главенствовала сила и силой же решались все самые важные вопросы. Докажи, что ты сильнее и Первозданный подчинится, пока же ты Джокер. Неизвестная Карта.

Да, и я сама виновата в этом. Нешамах всем дала понять, что тому, в чьих руках сила, законы не писаны, они нужны только слабым, сильные сами все себе возьмут.

— Так или иначе, но в самое пекло мы, естественно, не сунемся. Коф ожидают, что ты пойдешь по главной дороге, ведь ты всегда так делала — с ноги и в центральные ворота.

Лаит прищурился, наблюдая за моей реакцией с легкой улыбкой, и черты совершенного лица смягчились, обозначившиеся морщинки в уголках глаз сделали его более реальным, более живым. Пришлось приложить титаническое усилие, чтобы не подойти и не попроситься обратно в его надежные, крепкие объятья, чтобы не потянуться к этим заманчивым, полным губам. Я ведь все еще помню их вкус…

— И на главной дороге будет основная группа?

— Я так думаю, все же это единственный общедоступный путь на Девятый Круг — через Перелесок Пхе и прямо к Тихой Равнине.

— Но есть и другие варианты?

Было глупо надеяться на чудо, но Проводник на то и дан, чтобы найти верную дорогу, и к моей радости Лаит утвердительно кивнул:

— Через Омут, он выведет в Лес Снов, а тот подходит вплотную к Храму.

Неприятный озноб прошелся вдоль позвоночника, Лес Снов доверия совершенно не внушал.

Мягко говоря.

Отвратительный, тяжелый запах разносился по всему Лесу, перебивая цветение дикого фиолетового вьюна. Навязчивая вонь забивалась в ноздри, скручивала кишки, спазмами сдавливала горло. Воздух почти не двигался, в густом лесу ветра не было, да и не дали бы ему появиться — запах тоже был частью маскировки.

Отряд давно уже лежал в засаде на тайной тропке к предместью Храма, но никаких следов врага не было, а между тем разведка докладывала, что заговорщики намерены выбрать именно эту дорогу, надеясь пробиться к самому порогу, минуя наши основные посты. Над Равниной как раз зависло Око Бури, так что лучшего времени для нападения быть не могло, но, между тем, в Лесу было тихо.

Рядом завозился один из Мейн, но короткого взгляда хватило, чтобы будущий труп замер и не отсвечивал — даже едва слышный шум может выдать наше расположение и тогда весь план коту под хвост. При численном перевесе врага можно было надеяться только на тактику.

Да на Регалии.

Древко Хлыста удобно лежало в руке, даря спокойствие и уверенность в собственных силах, возможно, ложное, ведь на этот раз моим противникам удалось сколотить внушительную армию. И пусть мы намного сильнее, пусть каждый Пробужденный Реш стоит целой роты древних из других Домов, нас, к сожалению, не тысячи, мы едва наскребли по Вееру пару сотен, остатки некогда могучего Дома… Ненависть вспыхнула с новой силой, застилая глаза, но я привычно подавила ее, не время и не место выпускать ярость на волю. Я вновь стиснула Хлыст — готовность к битве, вот все, что имеет значение, все остальные мысли следует изгнать прочь.