Враг Самогеты

Пушкина Анна

В погребалище стояла необычайная тишина, и все обстояло еще хуже, чем мы надеялись. Несчастная горстка солдат грелась возле маленьких костров. Появление Брамли с незнакомцами немного взбодрило гномов, но смотреть на них без отчаянья было невозможно. Эти оставшиеся в живых сломленные и уставшие гномы не смогут дать отпор при необходимости. От заносчивости и самоуверенности, которые мы встретили в пещере гномов в начале путешествия, не осталось и следа. Они были повержены, их мир разрушен, а дух сломлен. Пожалуй, враг и вправду может ликовать – гномы не будут больше сражаться, только убегать.

Как ни странно, я понимала, каково это. Я такая же

сломленная. Только у меня были время и верные друзья, подхватившие меня, когда я падала. А кто поддержит гномов, кто протянет им руку помощи, кто будет их Веладом, который взвалит на себя их обязанности, или Сетсеем, который, даже против их воли, не позволит собой рисковать? Кто закроет гномов свой спиной, даст им время на передышку? Непроизвольно перевела взгляд на друзей, которые, как и я, с тяжелыми думами оглядывались по сторонам.

Брамли открыл для нас крошечные смотровые окошки, на деле всего лишь прорези, чтобы посмотреть, что творится за спасительной стеной. С той стороны было шумно от гула голосов и светло от плясавшего пламени костров. Солдат много, в основном демоны. Я сжала зубы от злости и усилием воли велела себе успокоиться. Враг нас не видит, будет глупо выдать себя.

Я внимательно рассматривала демонов. Такие непохожие друг на друга, с разным цветом кожи: от ярко-желтого до бледно-серого. Загнутые назад кольцами рога тоже отличались величиной. Короткие толстые или длинные тонкие хвосты. И самое поразительное: они парят над землей. Помню, это удивило меня, когда увидела их впервые. Некоторые демоны закрывали лица масками, другие выкрасили их пестрой краской.

Непроизвольно я стала пересчитывать: десятка четыре или пять, и это только те, которых можно разглядеть. А дальше настежь открытые огромные ворота и два светящихся портала вдали. Возможно, там тоже демоны.

– Мерзкие предатели, – тихо ругнулась рядом Эфира.

– Кого они предали? – поинтересовался Сетсей.

– Орков, – ответила она. – Демонов пустыни Излимор ненавидят все. Но мы никогда их не трогали. Хотя демонских отродий меньше, и они слабее.

– Поэтому вы их и не трогали, – решительно бросил Мордау и продолжил внимательно разглядывать врага. – Представляй они для орков хоть малейшую опасность, вы бы перебили всех до одного.

Он будто специально бесил Эфиру. Наверное, сказывались усталость и удручающая картина, которая открылось перед нашими глазами. Демонов много, а если они призовут через порталы еще и монстров, нам ни за что не выстоять.

– Можно подумать, что мы, люди, не поступаем так же, – поспешила я встрять, пока разговор не перешел в открытое противостояние орка и князя Самогеты. Ссориться сейчас – самая неудачная мысль.

– Поступаем, – тихо согласился Мор и заткнулся.

Он злился, это читалось по голосу, по наклону головы в капюшоне, даже по тому, как он сжимал рукоять меча.

Из молчаливого раздражения всех вывел голос одного из гномов за нашими спинами:

– Надо обрушить тоннель, пока они не добрались до нас.

Похоже, гномы больше не видели иных возможностей.

– Нет! – рявкнул Брамли. – Если его сейчас обрушить, выбраться отсюда не сможем.

Гномы застыли, не понимая, что им делать.

«Кто нами командует?», «У нас больше нет короля!», «Нас всех сожрут!», «Кто поведет нас в бой?» – со всех сторон послышались возгласы взволнованных солдат.

– Она поведет, – как ни в чем не бывало ответил Мордау и указал на Трантину.

– Чего? – опешила гномиха. На всякий случай я встала рядом,

чтобы от страха она не решилась на бегство, и с любопытством принялась слушать Мора. Очень интересно узнать, что он замышляет.

Природник повернулся к гномам и громко объявил:

– Она ваш новый король, точнее, королева. Разжевывать времени нет, поэтому соображаем быстро. Нерушимая традиция при выборе короля какая? – Ему никто не ответил.

– Правильно! Он должен обладать магией, так?

И снова молчание. Гномы с круглыми глазами смотрели то на него, то на Трантину, которая не шевелилась и не понимала, что происходит.

– Магов у вас больше нет, дети и старики не в счет. А она сильный маг, – он снова указал на Трантину, – так что, похоже, выбор невелик. Ура! Трантина – новая королева гномов! И первым указом королева повелевает, чтобы вы взяли оружие и приготовились. Если хоть кто-то пройдет через этот тоннель…

Продолжить он не успел. Гномы очнулись от оцепенения и бросились врассыпную. Большая часть со всех ног кинулась в тоннель, явно не веря в свою новоявленную королеву.

Я разочарованно покачала головой им в след. Весьма предсказуемо.

Остались лишь Брамли и еще парочка закаленных в битве вояк. Как один, они рухнули на колено и опустили головы. Глаза Трантины широко раскрылись от ужаса. Будь гномиха геомантом, наколдовала бы себе дыру в земле, в которую с радостью и провалилась, лишь бы не смотреть на гномов перед собой. Они ведь еще не в курсе, что ее сила – это не геомантия, а магия жизни, она друид. Об этом Мор, разумеется, осмотрительно умолчал. Тактик, чтоб его! Во что он Трантину впутал? Только я собралась вмешаться, как гном, наблюдавший за врагом на стене, отчаянно замахал руками.

– Что-то идет через их портал, – с ужасом произнес Брамли и показал на стену, за которой находился наш враг.

Глава XV. Последний рубеж

Все вновь прильнули к смотровым окошкам, чтобы рассмотреть, что происходит. Один из порталов ярко запульсировал, и головы демонов тут же повернулись к нему. Я ожидала увидеть полчища новых тварей, но из портала вышла всего пара воинов. Демоны расступались, пропуская новоприбывших вперед. Все взгляды были прикованы к высокой эльфийке в черной броне, стремительно направлявшейся в нашу сторону.

Я нырнула в турею, и меня ослепила глубина черного шлейфа мести, которая тянулась за ней. Настолько острую эмоцию от туреи не спрятать. Невозможно не ощутить торжество и предвкушение возмездия эльфийки. Терпкое, испепеляющее чувство было так сильно, что на сект показалось, что оно мое собственное. Обычно душу окрыляют счастье, радость, любовь, но ту, что вышла из портала, в состояние душевного подъема приводила мечта о кровавом отмщении.

Чем ближе она подходила, тем отчетливее я ощущала: наша полуразрушенная стена не остановит ее, и, возможно, не существует преграды, способной сейчас это сделать. Она была уже достаточно близко, чтобы я смогла лучше ее рассмотреть: высокая, худая, большие яркие глаза ядовито-фиалкового оттенка, острый подбородок и блестящие темные волосы. Я не особо разбираюсь в красоте, но даже мне, орку, она казалась красивой. Все эльфы привлекательны, с их правильными чертами лица и выразительными глазами, но было что-то в этой красоте настораживающее, чуждое орку. И особенно явно это ощущалось сейчас. Я смотрела на нее и все отчетливее понимала, что ее единственная цель сейчас здесь, среди нас.