Время дня: ночь
Шрифт:
— Как вас зовут? — спросила девушка.
— Что?
Саша пришёл в себя, увидел перед собой незнакомку, внимательно посмотрел ей в лицо, и только сейчас понял, что это — вовсе не молодая женщина, как ему показалось сначала, а, скорее, девушка, с рыжими волосами и веснушками на щеках, примерно одного с Сашкой возраста.
— Как вас зовут? — повторила она и добавила: — Меня — Люда… Хотя все зовут — Людочкой. С самого детства… И мне так больше нравится… Я привыкла…
— Меня — Саша, — ответил он и понял, что полностью исчерпал свои эмоциональные силы. Какая-то тяжесть навалилась на его голову.
— Встретимся в следующее воскресенье, там же, после службы, — сказал Саша, поднял вверх указательный палец и добавил:
— С Богом!
— Ох! — воскликнула Люда в ответ, шокированная таким жестом.
А Саша, зная, что всё другое теперь будет лишним, быстро зашагал прочь, к метро…
…Он пришёл в себя, стоя в очереди, в кассу за билетом на междугородний автобус. Было туманное утро и было зябко. Две женщины, впереди, разговаривали.
— Вы слышали: жена убила мужа! — сказала одна.
— Лучше бы развелась, — ответила другая. — Зачем убивать-то?
Подъехал автобус. В кассе открылось окно. Начали выдавать билеты.
В автобусе он сел у окна, стал наблюдать за людьми, на площади перед кассой. Многие, с каким-то тупым усталым безразличием толкались без дела или рассматривали тех, кто заходил в автобус. Некоторые сидели прямо на асфальте, и другие обходили их вокруг. Ни у кого не было вещей.
— Все эти поедут в другом направлении, — сказала женщина из очереди, оказавшаяся с Сашкой по соседству.
Вошёл контролёр. Люди подавали ему билеты, он подолгу изучал каждый, всматривался в лица пассажиров.
— Не иначе, кого-то ищут, — заметила соседка.
Саша посмотрел на свой билет — это была чистая бумажка. Он взглянул на неё с обратной стороны. Там тоже ничего не было.
В это время впереди поднялся шум.
— Поймали! — сказала женщина. — У них не проскочишь!
Саша увидел, как из автобуса выводят какого-то парня.
— Кто это? — спросил он.
— Стукач! Вот кто! — ответила женщина, — Хотел к нам примазаться!
Контролёр вернулся, продолжил проверку. В это время к автобусу подошёл хромой мужик, будто бы подвыпивший.
— Христос воскрес, едрить твою мать! — громко сказал он и стал забираться в двери.
— Матом-то — грех! — сказал кто-то из пассажиров, впереди.
— Я воевал… — мужик с трудом стал подниматься по ступеням. — А Бога люблю… Мне можно…
Он подал контролёру билет, прошёл за Сашкину спину и занял свободное место.
Саша взглянул налево, в соседнее окно. Там, через дорогу, находилось стеклянное здание пивной, со множеством лиц, прильнувших сплюснутыми носами к мокрым стёклам.
— Это его жена-то убила? — спросила шёпотом соседка, у сидевшей через проход от неё женщины, указывая куда-то вперёд.
Саша последовал за ней взглядом и увидел впереди молодого человека, уже отдавшего контролёру свой билет. Затем Саша снова взглянул в своё окно, на площадь, перед кассой. Прислонившись спиной к столбу, на асфальте
В это время подошёл контролёр. Саша протянул ему свою бумажку.
— Вы должны покинуть автобус! — услышал он.
— Ишь, повезло! — сказала его соседка. И другая ей ответила:
— Кто знает, повезло ли…
Оказавшись на площади, он снова увидел Ваську.
— Здорово! — приветствовал он его.
Васька поднял голову, посмотрел какими-то мутными глазами, будто бы не узнавая Сашку, и ничего не ответил.
— Как ты здесь оказался? — Саша присел на корточки напротив.
Васька долго молчал, вроде бы плохо понимая вопрос. Потом, медленно ворочая языком, ответил:
— От одной проститутки замужней убегал… В окно выпрыгнуть пришлось…
Васькина голова сама собой опустилась, ударившись о грудь подбородком.
В это время автобус зарычал, двинулся прочь.
Сашу кто-то хлопнул по плечу — он обернулся — и проснулся.
Подняв голову, он увидел человека в фуражке.
— Вот наши билеты! — Люда протянула контролёру две бумажки.
Она сидела у окна и тоже было задремала. Они только что приехали в Каунас ночным поездом и пересели в автобус, который должен был доставить их в одну литовскую деревушку, куда они держали путь по рекомендации Санитара, чтобы навестить католического священника-монаха отца Станиславаса.
Прошло пол года с тех пор, как Саша познакомился с Людой, начал часто встречаться с нею, объяснять вопросы религии, чтобы подготовить её к Крещению.
Люда работала "по лимиту" уборщицей в гостинице "Космос", имея через это временную московскую прописку и место в общежитии, где жила с двумя девушками той же профессии. Она приехала из Симферополя около года назад. Срок лимита истекал. И ей нужно было выйти замуж, чтобы остаться в Москве. И хотя Саша сразу дал ей понять, что между ними не может быть ничего, кроме братских отношений, Люда не упускала случая, чтобы с ним встретиться, побродить по улицам и прослушать его комментарии по поводу прочитанной религиозной литературы, которой юноша её снабжал.
Раздвигая шаг за шагом новые горизонты для Люды, постепенно Саше, как будто, удалось переключить её интерес с замужества на религию. О своей миссионерской работе он докладывал Санитару, который давал ему различные советы.
Сначала Саша опасался, как бы Люда не оказалась стукачкой из КГБ. Но после нескольких встреч он снял свои подозрения и для начала решил познакомить её с Володей-дворником.
Встреча была запланирована и обставлена заранее. К назначенному времени, когда должны были придти гости, Володя выпроводил свою мать к соседям, встретил Сашу и Люду, облачённый в свою лучшую одежду — замшевую куртку, купленную когда-то в Прикарпатье, и — с крестом на груди. Ничего кроме шока, произведённого этим крестом, старой хоругвью, на стене, и бородатой физиономией дворника, не последовало. Разговор оказался искусственным. Дворник явно не соответствовал взятой на себя роли, и Саша поспешил увести Люду прочь.