Время драконов
Шрифт:
Засучив рукав, эльф прижал оба амулета к коже.
— Видите? Ничего, совсем ничего! И другие тоже перестали работать. Я пробежался по округе: в Осиновках собирались сжечь парня, больного пустым поветрием. Так вот, он выздоровел утром! Представляете? Какое счастье! Мы нынче сделали в роще что-то очень и очень правильное. Неужели надо было всего лишь посадить деревья?
Одним прыжком преодолев расстояние от входа до печки, Утарион опустился на колено и протянул руку Яси. Ничего не понимая, та легонько прикоснулась пальцами к его ладони. В тот же миг Утарион схватил девочку
— Когда ты понял, что амулеты перестали работать? — вдруг спросила его Тис. — В роще, на тропе?
— Да. Внезапно от сердца отлегло, и на душе стало светлее.
— Вот, у меня тоже, — сказала Яси. — Но я думала, дело в том, что мы закончили работу и уходим подальше от этих жутких берёз… Скажи, Утарион, а как ты вообще чувствуешь, работают амулеты или нет?
— Ну… На самом деле, эти амулеты или побывали под прорывом, или были кем-то нарочно принесены к его месту и напитаны эманациями Хаоса. Если действующий амулет один, то когда прикасаюсь к нему, мне просто неприятно. Можно и потерпеть. Но если их несколько или амулет прикасается ко мне долго, тогда… не знаю… Тревожно как-то становится… Могут приходить гадкие сны и видения. Ещё в груди давит, и воздуха не хватает, словно перед грозой. На поляне у горелой берёзы, как видно, лежало что-то подобное, только очень сильное и большое, или в том месте не так давно был прорыв. У меня в первый миг когда мы пришли, даже в глазах помутилось. Но потом я понял, что продержусь, если не тянуть время сверх необходимого.
— Надо же, — удивился Олеш, — а я ничего такого не почувствовал.
— И я, — добавил Вихрь.
— Вы и не должны были, — пояснил Утарион. — Если опустить руку в щёлок, здоровую кожу не жжёт.
— Но если держать руку в щёлоке слишком долго, может и разъесть? — с опаской поинтересовался Олеш.
Утарион молча кивнул. Яси погладила его по рукаву и сказала:
— В другой раз не молчи, когда тебе плохо. Вот свалился бы в обморок там, в роще, и что б мы с тобой делали?
— Ах, Яси, — вздохнул Утарион, — если бы опасность заключалась лишь в этом…
Кайрин смотрел на них и напряжённо думал, покусывая губу. Затем, кивнув сам себе, он тихо проговорил:
— Через некоторое время после ухода, значит… Если вас чувство накрыло одновременно, то и событие, повлиявшее на амулеты, произошло тогда же.
— Мудрёно говоришь, мастер Кай… рин — поправилась быстро Яси.
Маг не обратил на это внимания.
— В какой примерно момент ты почувствовал просветление, Утарион?
— Просветление — это громко сказано, — смутился эльф.
— Так когда? — Кайрин не стал заострять внимание на словах, его волновало другое.
— Думаю, мы прошли треть пути до опушки, — припомнил Утарион. Яси согласно кивнула. Восстановив в памяти длину тропинки, кивнул и маг:
— Да! Примерно тогда и вскрылось яйцо. Значит, дело было в нём.
Утарион посмотрел внимательно сперва на Тис, потом на Яси и сказал:
— Какое яйцо? Опять я что-то важное пропустил?
Кайрин
— Кажется, мы нашли ещё одного дракона.
Не сразу поверив такой удаче, Тис украдкой прикоснулась к собственному запястью и в мыслях спросила: «Мила, это правда?» Невидимое изображение белого дракона откликнулось приятным теплом. Яси же не знала сомнений.
— Ух ты! — наивно обрадовалась она. — Прямо как у Тис, только узор пока яркий! Значит, ты нашёл лекарство от гнева у истоков берёз в берёзовом царстве. А… А что это было?
— Яйцо было в земле у корней, видимо корни и истоки для Рши одинаковы, — сказал Кайрин и задумался, а когда он «вылечился» от гнева, до или после находки? Что причина, а что следствие?
Но Яси размышлять долго не дала:
— Ну конечно же! И Терра Пения нас дождалась! Но… Куда же идти дальше?
Утарион ответил, чуть нахмурившись:
— В Эльдариат.
— Пожалуй, так и есть, — сказал Кайрин. — Раз дела наши в Нильворечье завершены, а новых указаний не получено, можно продолжить путь. В любом случае, надо выбираться отсюда, и для этого нам придётся одолеть Зимнюю гору и пересечь кантон Ярн. Так?
И маг вопросительно посмотрел на Утариона. Тот развернул карту.
— Почти. От Березняков день пути до Морозного перевала. Там, если повезёт, заночуем в Последнем Приюте…
— Каком-каком приюте? — испуганно переспросила Яси.
Утарион поморщился и объяснил:
— Последнем. Так называется пещера, в которой обычно пережидают ночь паломники и торговцы, идущие в Зимогорье.
— Бррр, ну и названьице… А что будет, если нам не повезёт?
— Тогда Приют окажется переполнен, и придётся ночевать где-нибудь среди скал. А потом, при условии, что погода не испортится, будем ещё два дня спускаться Голодной Тропой, чтобы войти в Ярн через Врата Зимы.
— Звучит не слишком заманчиво, — сдержано отметила Тис.
— Но мы справимся, — воскликнул Кайрин. — Представляете, как интересно: мы увидим все времена года в обратном порядке! Вершины Центральных Курушан уже покрыты снегом, но за Вратами Зимы нас снова встретит осень, а в землях Южного дома, через которые придётся пройти позже, ещё по-летнему тепло.
Яси не разделила его восторга.
— Какие-то безумные эти Курушаны, — неодобрительно пробормотала она, — даже зима с осенью здесь приходят не как положено, а как захотят.
— Совсем не обязательно идти через перевал, — вдруг тихо сказал Олеш. — Я знаю дорогу проще и быстрее.
— На карте её нет, — отрезал Утарион.
Однако Тис посмотрела на паренька с интересом:
— Короткий путь на ту сторону хребта?
— Да, — ответил тот. — В горах есть тайная тропа, которой пользуются жрецы Единого. Я много раз ходил ею вместе с преподобным Тарном, отправляясь на бдения в Зимогорский храм.
— Она охраняется? — живо спросил Утарион.
В глазах Олеша блестнула ночная зелень.
— Для кого как, — промолвил он с загадочной полуулыбкой. — Говорят, Тропа-под-горой построена во времена, когда этим краем безраздельно владели дроу.