Время наточить ножи, Кенджи-сан! 5

Волков Тим

— Господин Мураками, — сказал Накамура, указывая на кресло, его голос был гладким, но с металлическим оттенком. — Присаживайтесь. Мы в прямом эфире через минуту.

Я кивнул, сел, выпрямив спину, и бросил взгляд на камеры. Их красные огоньки зажглись, и я почувствовал, как миллионы глаз Токио смотрят на меня. Миюки сделала своё дело — в зеркале напротив я выглядел собранным, без следов драки с Като, но внутри я был как натянутая струна. Это был мой момент, чтобы рассказать правду о «Спруте» и ударить по Танабэ. Я сосредоточился, прогоняя всё лишнее, и когда Накамура повернулся ко мне, я был готов.

— Добрый

вечер, Токио, — начал он, его голос разнёсся по студии, как эхо. — Сегодня у нас в гостях Кенджи Мураками, владелец ресторанной сети «Спрут», человек, чьё имя не сходит с заголовков после драматичной схватки с Рюдзи Като. Господин Мураками, начнём с главного: что такое «Спрут» для вас?

Я сделал глубокий вдох, мой голос был спокойным, но твёрдым, как сталь.

— «Спрут» — это больше, чем рестораны, — сказал я, глядя прямо в камеру, будто обращаясь к каждому зрителю. — Это страсть, это искусство, это доверие. Мы готовим фугу — блюдо, которое требует высочайших стандартов. Наши повара — мастера, наши поставки — лучшие, наши клиенты — те, кто ценит качество. «Спрут» строился на честности, и я горжусь тем, что мы создали.

Накамура кивнул, но его глаза прищурились, и я понял, что он готовит удар.

— Красиво сказано, — ответил он, его тон стал чуть резче. — Но смерть замминистра Сато в вашем ресторане «Белый Тигр» подорвала это доверие. Как вы объясните, что произошло?

Я сжал подлокотник кресла, но не отвёл взгляд. Этот вопрос был ожидаемым, и я был готов ответить.

— Смерть Сато поразила меня так же, как и всех, — сказал я, мой голос стал ниже, но не потерял силы. — Это была трагедия, и я до сих пор скорблю. Но правда, которую Токио должен знать, — это не несчастный случай. Это было спланированное убийство, организованное Рюдзи Като и его так называемой экологической группой «Морской Щит».

В студии повисла тишина, даже софиты, казалось, замерли. Накамура поднял бровь, его пальцы постучали по столу, но он не перебивал. Я продолжил, чувствуя, как слова текут, как река.

— Под видом спасения экологии «Морской Щит» занимался преступлениями, — сказал я, мой голос набирал силу. — Они использовали радикальные методы: шантаж, подделку, убийства. Убив Сато в «Белом Тигре», они хотели подставить «Спрут», разрушить мою репутацию и захватить рынок. Рюдзи Като, их лидер, признался в этом на пирсе, перед тем как его арестовали. Это не слухи, это факты. И я, и моя команда, и детектив Акико Танака работали, чтобы вытащить правду на свет.

Накамура наклонился ближе, его глаза блестели, как у хищника, почуявшего добычу.

— Серьёзные обвинения, господин Мураками, — сказал он, его голос был медленным, но острым. — Вы утверждаете, что Рюдзи Като стоит за убийством? Есть ли у вас доказательства?

Я не дрогнул, хотя чувствовал, как камеры словно впиваются в меня. Я знал, что каждое слово должно быть точным.

— Доказательства есть, — сказал я, глядя ему прямо в глаза. — Переписка, финансовые переводы, свидетельские показания. Полиция уже расследует связи Танабэ с «Морским Щитом». А что касается Като, его признание видели миллионы. Танабэ думал, что может утопить «Спрут», но он ошибся. Мы выстояли, и мы сильнее, чем когда-либо.

Накамура сделал паузу, будто взвешивая мои слова, затем кивнул, но его улыбка была холодной.

— Вы говорите уверенно, — сказал он. —

Но рынок всё ещё колеблется. Акции «Спрута» растут, но тень скандала остаётся. Что вы скажете тем, кто боится есть в ваших ресторанах?

Я позволил себе лёгкую усмешку, но мой голос остался твёрдым.

— Я скажу: приходите в «Белый Тигр», — ответил я. — Попробуйте нашу фугу, познакомьтесь с нашими поварами. Мы не прячемся, мы открыты. «Спрут» — это не просто еда, это доверие. И я лично ручаюсь за каждое блюдо.

Накамура кивнул, и я заметил, как его взгляд смягчился, хоть и едва. Он повернулся к камере, завершая сегмент.

— Кенджи Мураками, человек, который сражается за правду и за свой бизнес. Спасибо за вашу откровенность. Это был Tokyo Skyline Network.

Софиты погасли, и я почувствовал, как напряжение отпускает. Накамура встал, пожал мне руку, его хватка была крепкой, но в глазах мелькнуло уважение.

— Хорошая речь, Мураками, — сказал он тихо.

— Спасибо.

Я вышел из студии, и прохладный вечерний воздух Токио ударил в лицо, смывая жар софитов и напряжение интервью. Неон Сибуи сверкал, как всегда, но я чувствовал себя выжатым, будто после марафона.

Я остановился у стеклянных дверей, глядя на толпу, спешащую по своим делам, и впервые за долгое время позволил себе подумать об отдыхе. Окинава. Пляж, шум волн, коктейль в руке. Никаких камер, никаких угроз, никаких Танабэ. Просто тишина. Я почти почувствовал солёный бриз, но тут телефон в кармане завибрировал, разрывая мечту.

Я вытащил его, увидев имя Ичиро. Моя правая рука, как всегда, вовремя. Я вздохнул и ответил, готовясь к очередному отчёту.

— Кенджи-сан, — начал Ичиро, его голос был энергичным, но с лёгкой тревогой. — Отличное интервью, весь офис гудит! Акции подскочили на 8% после эфира, и клиенты уже звонят, хотят бронировать столики. Но есть пара вопросов по «Белому Тигру» — поставки фугу немного задерживаются, и Юмико говорит, что…

— Ичиро, — перебил я, мой голос был хриплым, но твёрдым. Я остановился посреди тротуара, глядя на мелькающие фары машин. — Слушай, а могу я взять отпуск?

На том конце линии повисла тишина. Я почти видел, как Ичиро моргает, его брови ползут вверх, а папка с бумагами застывает в руке. Он откашлялся, явно растерянный.

— Отпуск? — переспросил он, будто я попросил его перекрасить офис в розовый. — Кенджи-сан, вы же президент компании. Вы можете… ну, всё, что угодно. Но…

Он сделал паузу, и я сразу понял, что за этим «но» кроется что-то серьёзное. Моя мечта об Окинаве начала растворяться, как дым.

— Есть дела? — спросил я, уже зная ответ. Мой тон стал ворчливым, но я не мог остановиться. — Конечно, есть дела.

Ичиро кашлянул, его голос стал осторожнее.

— Да, Кенджи-сан. Пара вопросов, которые… лучше обсудить лично. Ничего срочного, но, скажем так, без вас их не решить.

Я закатил глаза, потирая висок, где всё ещё ныла ссадина от пирса. Отпуск, конечно, подождёт. Как всегда. Я глубоко вдохнул, прогоняя раздражение, и сказал, мой голос был резким, как удар ножа:

— Ладно, Ичиро. Собирайте совещание. Прямо сейчас. Пусть Юмико, ты и все, кто в курсе, будут в офисе через час. Покажите мне все открытые вопросы — поставки, финансы, что угодно. Я разберу их, отпишу по отделам «Спрута», и тогда, может, вы все дадите мне пару дней покоя.