Время огня
Шрифт:
— Да, — после секундной паузы ответила девушка. — И знакомые надежные, и убежище хорошее.
— Отлично.
— И что дальше?
— Вертушка! — капитан расплылся в улыбке. — Что быстрее вертушки?
— Действительно, — пробормотал Хасан. — Сам поведешь?
— Сам? — Коваленко расправил плечи, но через секунду обмяк. — Нет, мужики… в смысле… граждане и гражданки, не могу. Если конкретно засвечусь, турнут из армии, а куда мне идти? Подыхать под Барьером?
— И как мы в таком случае улетим?
— Лера поведет, я ее учил в свое время.
— Учил
— Я справлюсь, — сказала Лера. — Только… как ты все объяснишь, Мотя?
— Наемники напали на блокпост, угнали вертушку, — подсказал Леший. — Чистильщики героически отбивались, но силы были неравными. В результате вояки потеряли вертолет, зато уничтожили десять боевиков, а среди личного состава блокпоста потерь нет. Трупы «гусей» можно из поселка притащить.
— Говорю же, гений! — Коваленко протянул Лешему руку.
Сталкер пожал ему руку и скромно поклонился.
— Белыми нитками шито, — засомневалась Лера. — Контрразведка не поверит.
— С меня спрос, сама знаешь, как с убогого, — капитан махнул рукой. — Согласна, что мой план лучше твоего?
— У меня никакого и не было.
— Тем более!
— Согласна.
— Тогда вперед! — Коваленко поднялся и, пошатываясь, двинулся к выходу.
Леший с Хасаном помогли подняться Максиму и вышли из кабинета первыми. Лера чуть притормозила и придержала капитана, но Леший все равно услышал, о чем они шепчутся.
— Мотя, теперь честно и без шуточек, зачем ты это делаешь?
— Спасаю тебя, милая, только и всего, — голос капитана был абсолютно трезвым. — Всегда мечтал тебя спасти. Поцелуешь?
— Прекрати дурачиться! Я серьезно.
— И я серьезно, — Матвей вздохнул. — Серьезнее некуда.
— Я тебе не верю. Я всегда вижу, врешь ты или нет. Сейчас ты не врешь, но это лишь часть правды. Ты что-то скрываешь.
— Есть вещи, о которых тебе знать необязательно, хоть ты и принцесса, — заявил капитан ласково, но с ноткой твердости. — Знай только, что ты ничего не будешь мне должна.
— Но почему? Я не понимаю!
— Не бесись, милая. Я в курсе, что тебя раздражают секреты, но это не наш с тобой уровень допуска, понимаешь? Ты должна уцелеть, так решено. Так и будет, чего бы это ни стоило тем, от кого это зависит.
— Чего бы это ни стоило… в том числе и тебе?
— Да, милая, — капитан снова перешел на игривый тон. — Ну так что, поцелуешь на прощанье?
— Последний вопрос, и поцелую! Кто так решил?
— Не знаю.
— Врешь!
— Вру. Что это меняет?
— Тогда я тоже наврала! — Лера резко развернулась и сердито потопала к выходу. — Сам себя целуй!
Леший на миг испугался, что за такое поведение Коваленко может обидеться на Леру и передумать, но капитан не обиделся. Он вполне нормальным тоном подбодрил сталкеров и пошел впереди процессии, показывая путь к вертолетной площадке.
— Пульсация закончилась, — подсаживая гостей на борт вертушки, сказал капитан, — пока что в тамбуре затишье. Но через пару-тройку часов начнется обратная тяга. Чугунки попрут
— А вертушку? — спросила Лера.
— Там и оставь, не сломай только ничего, — Коваленко усмехнулся. — А то знаю я вас, женщин. Водите еще куда ни шло, а парковаться не умеете. И заглушить не забудь, чтобы моим ребятам горючего хватило до базы.
— А успеют забрать?
— Уже вышли, на бэтээре. Через час будут на берегу, через два на месте. Думаю, за два часа скорги машину не сожрут. Все, отваливайте! Удачи!
— И тебе, Мотя, удачи.
— Леший! — Коваленко отсалютовал двумя пальцами, разведенными буквой «V».
Сталкер ответил так же и вдруг поймал себя на ощущении, что получилось это у него вполне естественно, будто бы он всю жизнь приветствовал и прощался, применяя именно этот жест. Не ускользнул от внимания Лешего и тот факт, что жест капитана заинтриговал и Леру. Девушка с подозрением покосилась на Коваленко, затем на Лешего, но ничего не сказала.
Вертолетчик спрыгнул с площадки и, не оборачиваясь, пошагал восвояси, командовать обороной блокпоста Гдень-1.
Лешему почему-то вспомнился лейтенант с внутреннего блокпоста. Лощеный, сытый и трезвый, но не вызывающий никаких эмоций, кроме отвращения. И Коваленко: нетрезвый, небритый, покрытый вдоль и поперек шрамами и отметинами заразы, но при этом душевно симпатичный. А уж если сравнивать морально-волевые качества, так вообще небо и земля, хотя оба офицеры одной и той же Барьерной армии. Вот такие получились два портрета маслом.
«Две стороны одной монеты: смотришь на орла — золото, на решку — медь. Даже странно».
Лера вела вертушку не слишком уверенно, но ровно. Впрочем, особых усилий от девушки и не требовалось, бортовой компьютер делал все сам. Лера только наблюдала за приборами да на всякий случай поглядывала в окошко, чтобы не пропустить чего-нибудь подозрительного, какого-нибудь знака, о котором «железная леди» вертолета не знает, как, например, военные не знали о новых видах гидроботов.
В воздушном пространстве Зоны, в отличие от акватории, новые твари заводились редко, драконы и гарпии проводили селекцию тщательно, не пуская в свою вотчину случайных пассажиров, но все когда-то случается впервые. Почему бы и в небесах над Зоной ни завестись новичкам?
Леший вдруг уцепился за последнюю мысль и прильнул к иллюминатору. Почему-то ему казалось, что его предположение недалеко от истины. Нет, сталкер не видел никаких новых летающих машин, но его не покидало ощущение, что где-то неподалеку кружит нечто цельнометаллическое. Леший не понимал, почему появилось это ощущение, вероятно, сработал дремавший инстинкт проводника, но отмахнуться от странного чувства он никак не мог. Да и спутники, похоже, чувствовали примерно то же самое, что и Леший.
Сталкер перевел взгляд на Хасана и убедился, что жженый тоже встревожен. Он, как и Леший, прильнул к иллюминатору и таращился на мелькающие за бортом рваные клочья серой облачности.