Время огня
Шрифт:
— Прыгай, жженый, прыгай! — процедил сквозь зубы Леший. — Теперь уже не заденет никого твоя вертушка! Прыгай!
Хасан так и не выпрыгнул. Вертушка вдруг начала раскручиваться вокруг оси винтов, затем неправдоподобно резко выровняла полет и нырнула в вихрь тоннеля вместе с пилотом…
— Хасан! — голос Леры дрогнул.
— Прощай, жженый, — негромко сказал Леший, одновременно помогая Лере подняться. — Идем скорее, драконы близко! Мы сорвали им крупное дело, они такого не прощают. Идем.
Лера покорно двинулась вниз под руку с Лешим, а затем молча помогла сталкеру
В тамбур ходоки вошли одновременно, хоть фотофиниш устраивай.
Вот только Лешему почему-то показалось, что не втроем. В ту же секунду это сделал кто-то четвертый. Просто он вошел в тамбур с другой стороны пылевого вихря.
«Может, показалось? Или кто-то действительно был? Кто, интересно бы узнать? Впрочем, какая разница? Ну вошел и вошел, не помешал же. Да и не факт, что по тому же маршруту. Или, может, Хасан все-таки выпрыгнул, да мы не заметили? Хорошо бы. Хотя надеяться в нашем случае следует не на чудо, а на что-то более реальное. Например, на «Шторм» и «Страйки». Да на Максимкин армган, если, конечно, владелец протянет еще хотя бы несколько часов».
Обо всем этом Леший размышлял, уже стоя на вершине холма, в трех шагах от бодрого после первой фазы пульсации, но временно неопасного вихря Академзоны.
Глава 12
Зона, локация Новосибирск. 01.06.2057 г.
Странная штука жизнь. Истина не новая, изрядно потертая, но все равно актуальная. Особенно насущной она становится, когда чувствуешь, что загибаешься и этой странной штуки в тебе осталось на полтора вдоха.
Проклятая зараза стремительно пожирала организм, Максиму казалось, что он ощущает это каждым самым мелким нервом, каждой клеточкой, каждой молекулой. Перед глазами стояла мутная красно-коричневая пелена, руки и ноги постепенно немели и едва двигались, дышать приходилось часто и поверхностно, уши будто заложило ватой, а сердце — Максим слышал теперь только его — билось как попало, без всякого там ритма. То частило, как трепыхающаяся в силке птица, то замирало, отчего по телу разливался пугающий холод.
Когда друзья тащили Максима к вертушке, он слышал еще какие-то звуки, наподобие недовольного ворчания, это бурчало в животе. Но теперь эти звуки исчезли, а заодно исчезли и колики, и тошнота, и частые позывы на рвоту.
Максим понимал, что в этом факте нет ничего хорошего, но ему было уже все равно. Он понимал, что умирает, и теперь молился лишь об одном — умереть без лишних мучений.
Бывший чистильщик открыл глаза, попытался сосредоточиться и поднял плавающий взгляд вверх. Он лежал на животе, вроде бы на ровной поверхности, но вестибулярный аппарат почему-то сигнализировал, что голова Максима находится гораздо ниже ног. Боец поморгал, пытаясь прогнать кровавую пелену перед глазами, и это ему почти удалось, но толку все равно было мало.
Во-первых, прямо перед носом у Максима торчал какой-то черный камень или ком вывороченной земли, а, во-вторых, взгляд никак не желал фиксироваться, изображение мелькало, как вид
Максим снова зажмурился, уткнулся лбом в прохладную землю и до скрипа стиснул зубы. Ему очень не хотелось умирать вот так: глупо, несвоевременно и бесславно. Лучше бы погиб в бою, что ли? Нет, лучше бы выжил, подлечился и просто тащил службу дальше. Какой черт дернул дезертировать?!
«Судьба? — Максим хотел мотнуть головой, но острая боль в мышцах шеи и в самой голове не позволяла совершать слишком резкие движения. — Нет никакой судьбы! Есть глупое стечение обстоятельств и ошибочные решения. К сожалению, не все ошибки подлежат исправлению. Вот они-то и становятся «судьбой». Кто-то женится, не подумав, кто-то посылает все к черту и отправляется на поиски приключений, а кто-то дезертирует, испугавшись надуманных проблем».
— Совсем плохой, — пробилась сквозь вату реплика Лешего.
— Не бросать же, — сказала Лера.
— Очумела, что ли?! — возмутился сталкер. — Ни за что! Хватит того, что Хасана потеряли.
— Да я просто… — Лера замялась и тяжело вздохнула. — Хасан был хорошим человеком. Другом был… поискать.
— Ну и вот. Ты, может, и привыкла друзьями разбрасываться, а я — нет!
— Да как ты смеешь… — зло прошипела Лера.
— Ладно, прости! — повысил голос Леший. — Закрыли тему!
Максим в очередной раз удивился. Все-таки Леший нормальный парень. Честный и правильный, несмотря на толстый слой шелухи, которым он покрылся за годы промысла в Зоне. Или же он становился таким, теперь Максим не был ни в чем уверен. Ему вспомнился вопрос сталкера, который тот задал, когда товарищи прятались в железном шкафу: «Может ли чел с пятью классами и без особых боевых навыков за сутки поумнеть и стать приличным бойцом?». Максим до сих пор не знал ответа, зато знал кое-что другое. Превратиться из чела в Человека за сутки реально. Что, видимо, с Лешим и случилось.
«С другой стороны, если в тебе не заложено это от рождения, никакие испытания и прокачки не помогут. Как и в случае со внутренним стержнем. Трудности только раскрывают то, что заложено, помогают зачаткам, семенам превратиться в ростки, а затем в полноценные стебли. Нечто из ничего не появляется. Так повелось с момента Большого Взрыва, так и продолжится до Большого Коллапса. Вселенная появилась не из ничего, а из частицы. Пусть виртуальной, неотличимой от волны, но все-таки. Человек — часть Вселенной, поэтому все, что с ним происходит, происходит по тем же законам».
— Тогда давай грузить, — успокоившись, предложила Лера. — Носилки бы…
— Берем под руки, на плечи и погнали. Далеко до твоего убежища?
— Это не мое убежище, — Лера помолчала немного, а затем уверенно продолжила: — Туда. Километров пять.
— Новый поселок?
— Речкуновка.
— Если не притормозят чугунки, полчаса ходу, — сделал вывод Леший.
— Час, — возразила Лера. — Со Вшивой горки пока спустишься, потом пока поднимешься… да еще через развалины таунхаусов придется перебираться.