Время перемен
Шрифт:
– Все хорошо, я справлюсь. А ты не торопись. Позже встретимся и поговорим.
Мутти с понимающим видом кивает и идет к двери, но внезапно останавливается.
– Ах, да! На случай, если Джереми проголодается, сходи на кухню. Она расположена по коридору направо. Двери там нет. Ну, сама увидишь. На столе расставлены ящики с бутылочками для детского питания и одноразовые соски-накладки. Для Джереми возьмешь ортодонтическую накладку.
– Какую-какую?
– Не круглую. Там сосок с одной стороны плоский. Ну, там разберешься. Надень накладку
– А когда Джереми ел в последний раз?
Мутти смотрит на часы.
– Сорок минут назад. Может быть, тебе удастся уложить его спать. – Она переключает внимание на Дэна и внучку. – Ладно, идем, попробуем найти кроличий корм для приверед.
Ева с Мутти выходят из палаты, а Дэн задерживается, чтобы меня поцеловать. Джереми он тоже нежно целует в затылок.
Через десять минут Джереми засыпает. Он лежит на боку, и я подпираю его с обеих сторон полотенцами, чтобы не перевернулся на живот. Одну сторону кровати я оставила опущенной, а сама сижу рядом и не свожу глаз со спящего младенческого личика и выпуклого багрового синяка на лбу.
Как ни присматриваюсь, но сходства с Роджером или Соней не нахожу. Возможно, впоследствии у него проявятся черты родителей, а пока он похож сам на себя, на малыша Джереми.
– Аннемари, – слышится женский голос с порога.
Это Сандра. Она стоит, прислонившись к дверному косяку, и держит под мышкой толстую папку.
Прижав к губам палец, показываю глазами на спящего Джереми. Затем поднимаю опущенную сторону кроватки и закрываю на защелки, чтобы, не дай бог, не случилось очередного несчастья.
Сандра, не дождавшись меня, разворачивается на каблуках и выходит из палаты. Мы снова идем в знакомый зал для переговоров, но Сандра ведет себя как-то странно, все время вырывается вперед и даже не оглядывается.
В зале для переговоров она молча садится за стол, кладет перед собой папку и подвигает на край стола. И только потом уделяет внимание моей персоне.
– Итак, сегодня днем мне звонил Главный инспектор, – сообщает она, откидываясь на спинку стула.
Закинув ногу на ногу, Сандра не сводит с меня пристального взгляда, губы сжаты в тонкую линию.
– Простите, не понимаю, к чему вы это говорите?
– Похоже, ему звонил Государственный секретарь штата. Так что примите мои поздравления. – На лице социального работника нет ни тени улыбки. – И, вероятно, вам следует приобрести детское автокресло, ибо обещаю тщательно проверить его лично до вашего отъезда из больницы.
– Простите, не понимаю… – едва слышно повторяю я.
– Придется заполнить ряд документов. Выходит, вы получили право временного опекунства над Джереми до того, как мы проверим ваши жилищные условия и биографические данные членов семьи.
Я не верю своим ушам:
– Господи, Сандра, какая чудесная новость! Огромное спасибо!
– Только не
– Как же так?
Теперь она больше не сдерживается и дает волю гневу:
– Разумеется, с виду вы – человек порядочный, но Тед Банди и Пол Бернардо тоже выглядели вполне прилично и, на первый взгляд, не вызывали никаких подозрений. И Карла Хомолка тоже производила приятное впечатление. Но скажите, разве можно доверить ребенка таким типам, а?
– Какая еще Карла?
– Женщина, которая помогала мужу насиловать и убивать девочек-подростков. Не пожалела даже собственную сестру. Да еще записывала все на видео.
– Сандра, я же не… Господи, неужели вы в самом деле верите, что я способна на подобные дикости?
– Не верю. Только вы, по-видимому, решили, что общепризнанные законы писаны не для вас. А я терпеть не могу людей, действующих через мою голову.
– Но я ничего плохого не сделала.
– Неужели? – криво усмехается Сандра, буравя меня презрительным взглядом.
– Я всего лишь инструктор по верховой езде! Да и то на неполную ставку. И у меня нет никаких связей в верхах.
– Очевидно, они имеются у кого-то из ваших друзей.
Я на некоторое время задумываюсь.
– Ладно, расскажу все как есть. Вам ведь известно, что Роджер работал адвокатом. Сегодня утром после нашей с вами встречи я вернулась в отель и позвонила одному из его партнеров. Попросила просмотреть завещание и сообщить, указано ли в нем имя опекуна. Этот человек обещал перезвонить.
Сандра не перебивает и только хмуро смотрит из-под очков:
– Потом я на пару часов отвлеклась, занялась решением других вопросов. Приехал мой жених, и мне пришлось вводить его в курс дела. Он еще не знал о случившейся с Роджером трагедии.
– Ваш жених? – Сандра настороженно подается вперед и резко выпрямляется на стуле. – Почему вы раньше о нем не сообщили? И словом не обмолвились, что есть еще и жених?
– Я решила, что это несущественно. – Не признаваться же, что на момент беседы с Сандрой Дэн еще не являлся моим женихом.
– Нет, этот факт как раз имеет первостепенное значение. Скажите, что думает ваш жених по поводу усыновления четырехмесячного младенца?
– Мы с самого начала планировали усыновить ребенка, – с кротким видом признаюсь я. – Ведь у меня больше не может быть детей.
Сандра лишь качает головой, и по лицу не понять, верит она моим словам или нет. Или я вызываю у этой женщины отвращение.
– В общем, когда я вернулась в номер, меня ждало сообщение от Лоренса, делового партнера Роджера. Он проверил завещание. Роджер и Соня сделали конкретные распоряжения по поводу своих похорон, и душеприказчик как раз сейчас этим занимается. Но имя опекуна не названо. И только в самом конце сообщения Лоренс говорит, что работает над проблемой, связанной с судьбой ребенка. Вот, собственно, и все, что мне известно.