Время расплаты
Шрифт:
— И чего ты тут час уже ходишь?
Не знаю почему, но я честно ответил:
— Девушку жду.
Бабуля задумалась, нахмурившись, а потом удивилась:
— Это Лилька, что ли, таким красавчиком обзавелась? Вот повезло девке. Номер квартиры не знаешь?
— Не знаю, — пожал я плечами.
— Лучше не звони в домофон — Коля дома.
Я тогда даже не представлял, кто это, но можно было догадаться, что отец. А его вчерашний взгляд мне не понравился. Он смотрел на меня… Как на какое-то недоразумение. Думаю, если бы Лиля притащила домой блохастого котенка с помойки,
— Балкон с обратной стороны дома, второй от торца. Что там делают парни? По пожарной лезут? Камешки бросают?
А старушка-то романтик. Она назвала этаж и направилась не спеша вдоль дома. Только вот во мне романтичного ни черта не было. Так я думал. Но почувствовал себя гребаным Ромео, когда лез на балкон по пожарной лестнице, а потом перелезал с одного, расположенного ближе, на второй. И смысл тогда в пожарной лестнице? Если честно, то никакого, но мне помогла.
Я даже с каким-то непривычным замиранием сердца поскребся в стекло, надеясь, что не ошибся и старушку не накрыл склероз. Да и мало ли сколько девушек с таким именем живет в подъезде?
Отодвинулась штора. Я не ошибся. Наверное, расплылся в идиотской улыбке, увидев удивленное лицо Лили. Она повернула ручку на двери и шепотом спросила:
— С ума сошел?
— Ага, — кивнул я.
— Отец дома.
— Тогда давай сваливать, — протянул руку.
Лиля думала недолго, вложила свою ладонь в мою, и вскоре мы проделали такой же путь обратно вниз.
Я только потом подумал, а что бы было, если бы она закричала, увидев меня. А ведь это был самый ожидаемый вариант. Но я рискнул и не проиграл. Тогда не проиграл.
Не отпускал весь вечер ее ладонь и был до банальности счастливым. Мы приехали на озеро за городом. Не на сам пляж, где все еще было многолюдно, а в отдаленное место, которое я нашел после прихода из армии.
Тогда она впервые так и обняла. Когда я стоял на берегу, прикуривая, Лиля подошла ко мне и обняла. Даже сигарета выпала у меня из рук от неожиданности, и я обернулся, наткнувшись на этот прозрачно-зеленый омут.
— Поцелуй меня…
Эти слова прозвучали тогда громом среди ясного неба.
Но она как будто чувствовала, понимала, о чем я думал. И вместе с моими воспоминаниями два слова сейчас взорвались в голове. Или я действительно просто схожу с ума и мне это показалось? Дежавю…
Глава 17 Лиля
Не стало этой реальности, как только я прижалась к его спине. Иллюзия, такая хрупкая, но такая настоящая, что все по-прежнему. Будто не было нашей разлуки, не было лет боли. Будто наша жизнь сложилась так, как мы хотели.
Если кто-то из нас сейчас заговорит, то все рухнет. Если кто-то даже пошевелится.
Мне нужна была эта минута. Она восстановила во мне что-то сломанное сегодня днем. Секунда за секундой я возрождалась от простого прикосновения. Чувствовала тепло тела, дотрагивалась, вдыхала запах туалетной воды с легкой примесью табачного дыма.
Я почему-то вспомнила вечер на берегу, когда впервые обняла его так.
Тогда во мне впервые за восемнадцать лет проснулось какое-то непонятное чувство, и я сама не поняла, как вырвались те слова:
— Поцелуй меня.
Сейчас я их повторила, хоть и не знала, как он отреагирует. Ощутила, как Женя напрягся. Неужели решил, что ему послышалось? Он медленно обернулся, и я, клянусь, на секунду испугалась.
Мы уже другие. И сейчас его реакция непредсказуема. Тогда я не боялась. В первый раз не боялась, а сейчас сердце начало отбивать чечетку о ребра, но я не отводила взгляд. Пыталась найти в знакомых глазах то же самое, что и тринадцать лет назад, когда он обернулся на берегу и посмотрел так, что у меня в животе запорхали те самые пресловутые бабочки.
Сейчас взгляд был другим. В нем было непонимание, боль и… метание. Женя как будто принимал решение. Да, он хотел меня поцеловать, но сомневался. Не хотел показывать, что его «ничего» не более чем фикция. То, в чем он сам себя убеждал и во что пытался в это поверить.
И я не поцеловала снова сама. Я дождалась, пока он едва ощутимо прикоснулся к моим губам. Это прикосновение пронеслось теплой волной по всему телу, закололо кончики пальцев.
Как безумно хотелось прижаться к нему, зарыться рукой в волосы и целовать, пока не онемеют губы, пока не станет нечем дышать. Как мне этого не хватало, сколько лет я об этом вспоминала, мечтала.
Женя положил руку мне на талию, как-то сразу неуверенно, а потом резко притянул к себе и углубил поцелуй. Ноги задрожали, но за спиной будто выросли крылья. Я обхватила руками мужскую шею и отдалась своему личному сумасшествию.
Чем больше это продолжалось, тем больше мне хотелось. Еще и еще. Снова и снова. Мы отдавали себя и получали друг друга взамен. Как раньше. От коротких вдохов начала кружиться голова, но я бы даже не заметила, если бы свалилась без чувств от гипоксии. Без этого поцелуя я бы вообще умерла.
Но все заканчивается…
Женя отстранился и, тяжело дыша, отвернулся, уперев кулаки в столешницу.
«Злится на себя, что дал слабину», — машинально отметила я. Даже не я, а профессионал внутри меня.
И сейчас… Раз, два, три…
— Лиля, какого черта ты творишь?
Даю нам шанс все исправить. Но вслух я ничего не сказала, потому что ответ Жене был не нужен. Он не готов принять мой, пока не принял свой.
Я молча вернулась на диван и стала ждать.
Женя долго приходил в себя. Залпом выпил полстакана коньяка, вышел покурить, не посмотрев даже в мою сторону, и наконец-то более-менее расслабился. За то время, пока его не было, я успела получить письмо от Роберта, вернее от отца.