Время расплаты
Шрифт:
Неожиданно Лиля рассмеялась, причем смех больше походил на истерический.
— Ты чего? — тронул я ее за плечо.
— А сам подумай? Мы только что незаконно проникли на территорию психиатрической больницы, вскрыли кабинет и сейф главврача, заглянули в карту пациента, чего, кстати, тоже нельзя делать. Разве это обычная ночь?
Самая необычная в моей жизни, кажется. Но я не успел об этом сказать. Лиля оказалась на мне и, обхватив мое лицо еще холодными ладонями, поцеловала. Грубо, с напором, даже как
Она серьезно? Здесь и сейчас? Машина, конечно, большая и удобная, а мы и в стареньком седане неплохо справлялись, но… К черту все эти «но».
— Лиля… — рвано выдохнул я ей в губы.
— Как твоя рана? — спросила она, прикусив меня за мочку.
— Я о ней уже забыл.
А ведь действительно забыл, хотя, возможно, потом вспомню, но пока меня волнуют другие вещи.
Убрав одну руку и опустив ее вниз, Лиля нажала на кнопку сбоку от сидения, и я оказался почти в лежачем положении.
— Чтобы снять напряжение после стресса, надо задействовать гормоны удовольствия, — сказала она, стягивая мою куртку с плеч.
Только лекций по медицине мне сейчас не хватало.
— Лиля, заткнись, а? Неужели ты набросилась бы на первого встречного, чтобы снять стресс? — спросил я, стягивая ее тонкий свитер.
Она снова наклонилась к моему лицу и, подцепив большим пальцем резинку моих спортивных брюк, сказала:
— Я бы больше ни с кем на такой стресс и не пошла.
Черт! Ее шепот мне на ухо, ее грудь, которой она так прижималась к моей, ее запах… Да похуй, что неудобно здесь.
Я нащупал застежку лифчика на ее спине и, расстегнув, сжал грудь, вырвав легкий стон прямо в свои губы. Лиля аккуратно начала поднимать мою футболку, но только миновала рану, как рванула резко. И тут же переместилась снова к брюкам — начала их стягивать вместе с боксерами. Я тоже не мешкал — одной рукой продолжал сжимать грудь, а второй расстегивал пуговицу и молнию на ее джинсах.
Я никогда, кажется, не хотел Лилю так, как сейчас. Может, у меня тоже стресс?
— А мы не староваты для секса в машине? — усмехнулся я.
— Да вы стали занудливым ментом, Евгений Алексеевич.
Ну все, сама напросилась.
Я так выкрутил ее сосок, что Лиля до боли вцепилась ногтями мне в плечи и пробормотала:
— Может, я погорячилась.
Ну уж нет.
Чуть приподнявшись, я продолжил стягивать с нее эти чертовы узкие джинсы, губами проделывая дорожку из поцелуев от груди к животу. И вот то воспоминание, когда ее руки в моих волосах, снова стало явью. Лиля провела рукой от затылка вверх и чуть подалась вперед, а я чуть не завыл от желания. С ума сойти.
Я наконец-то отбросил в сторону ее джинсы и… Твою же мать!
Не знаю, то ли трахаться ее, то ли просто смотреть, трогать… Запоминать.
Лиля тоже смотрела на меня, проводила по плечам, груди, животу
Опять захотелось завыть, но я только сжал ее бедра и сильнее потянул на себя. Она начала двигаться невыносимо медленно, но потом все быстрее и быстрее, и это была сладкая пытка. Я не понимал, то ли хочу быстрее кончить, то ли хочу, чтобы это продолжалось бесконечно.
Лиля остановилась, и я даже застонал. Протяжно так, как раненый зверь. Она творит со мной что-то невероятное, необъяснимое… И как снова на других баб-то смотреть? Идиот. Уже заранее думаешь, что придется.
Нет, сейчас она. Она здесь со мной.
На удивление резво я перевернулся, и Лиля оказалась подо мной. Смотрела своими невероятными глазами и тяжело дышала. Я провел рукой по ее бедрам, спустился ниже и забросил сначала одну ее ногу поверх бардачка, потом вторую.
— Женя… — шепнула Лиля, запустив снова руку мне в волосы.
Бля! Интересно, я еще не начал шерстью обрастать? Так и тянет выть на луну.
Я поставил руки по обеим сторонам от ее головы на сидении и вошел. Лиля сжала бедра, подалась вперед.
— Ты меня с ума сводишь, — сказал я и продолжил входить в нее, целовать, прикусывая, губы, гладить.
Позавчера был порыв, какой-то болезненно-одержимый порыв, а сейчас по-другому.
Мы проснулись, но еще не излечились.
И я хочу все исправить, только боюсь спрашивать, хочет ли она, надо ли ей это.
— Удобная машина, — сказал я, усмехнувшись.
Вот дурак. Охренительно правильные слова нашел.
Мы все еще лежали на пассажирском сидении, точнее я лежал на Лиле, и она привычно… Хотя почему привычно? Столько лет прошло, а я для меня жест все равно остался привычным? Это уже к психиатру. Но вот она, мой психиатр, единственная, кто может меня спасти. И она привычно пропускала мои волосы между пальцами, а я готов стать ее котом, лишь бы она меня постоянно так гладила.
— А мне и в старой было хорошо, — наконец-то сказала Лиля. — Там пахло бензином и дурацкой елочкой, что висела на зеркале заднего вида. Но там было уютно, а не так, как здесь, будто в съемной квартире.
Вспоминать уже не так больно, но вот такие мелочи рвали изнутри. Она все помнила: детали, моменты, прикосновения. Я тоже помнил. Но не жалел ни о чем, кроме потерянного времени.
Глава 20 Лиля
Наши тела как будто были созданы друг для друга… Его ладонь идеально подходила к моей груди, талии. Мои руки тоже, не пропуская ни миллиметра, скользили по его телу. Я так скучала именно по этому, а не по тому, что случилось недавно. Тогда как будто мы были не мы, а только сейчас все по-настоящему.