Время жестоких чудес
Шрифт:
Высокий парень поклонился тоже. Беловолосый и женщина остановились поодаль.
– Что угодно повелителю беричей? – поинтересовался жрец, глядя куда-то в сторону. Орла передернуло, кто же начинает так сразу с главного, не поговорив сперва о том о сем. Ладно же!
По его знаку носильщики поставили подарки наземь.
– Приветствие верховному жрецу славного племени воличей, – сказал риш. – Стало мне известно, что третьей ночи было совершено вероломное нападение на ваших людей. Как это ни прискорбно, в нападении были замешаны беричи.
Как
Также мы выдадим вам людей, виновных в сем прискорбном случае…
– Уважаемый риш Орел, – только Проводник знает, как тяжело дался ему небрежный тон, с которым он произнес ложь, – ваши люди совершенно напрасно потрудились нести этот груз. Ни одного убитого с нашей стороны не было.
Риш окаменел.
– В свою очередь мы согласны выдать вам тела заблудших детей беричей, чтобы вы похоронили их по своим обычаям.
– Тела? – только и проскрипел риш.
– Нападение было совершено ночью. Согласно нашим обычаям, не прошедшие еще посвящения юноши и девушки ночевали в лесу. В этом возрасте все горячи и плохо соображают. Когда на них бросились из темноты, они не раздумывая схватились за мечи, приняв нападающих за воинов страны белых, с которой мы воюем. Когда молодые люди разобрались, что к чему, было уже поздно.
– Я благодарю богов за то… что они руками воличей покарали недостойных… – Риш говорил так, словно и не был потрясен известием, но воздуху хватало только на короткие фразы. – …И уберегли невинных. Конечно, мы примем тела… заблудших детей беричей…
– Прошу за мной, – сказал старик. – Сундуки можете оставить здесь, никто не тронет.
Риш отдышался, стараясь, чтобы это было незаметно.
– Но мы все-таки настаиваем, чтобы вы приняли подарки в залог дружбы между нашими племенами.
Майнус призадумался.
– Это решит наш риш.
Ришем оказался кряжистый мужчина с пронзительными глазами. Договорились быстро. Риш со снисходительной гримасой выслушал «о прискорбном недоразумении» и принял подарки в залог дружбы.
– Видели бы вы его лицо! – Алек фыркнул. – Как только учитель сказал, что с нашей стороны убитых не было!
– А еще когда Верея и Алек подняли и понесли подарки, которые у них тащили пятнадцать человек, его чуть кондрашка не хватил! – Влад откинулся на лавке, закинув руки за голову, получилось так, что один локоть его оказался у Вики под головой. Девушка не обратила внимания, или притворилась, что не заметила.
– Надеюсь, вы понимаете, что об этом болтать не след? – осведомился старик. Алек и Влад
– Как вы поступите с подарками, наставник? – спросил Влад.
– Воличи не торгуют кровью своих, – отозвался старик. – Но Проди принял подарки – ради мира. Также он примет зачинщиков. Я думаю, что они вовсе никакие не зачинщики, и когда мы в этом удостоверимся… Мы и раньше принимали изгоев из других племен. Как гласит Покон.
Майнус безошибочно протянул руку, погладил рукоять меча.
– Не нравятся мне эти подарки.
– А по-моему, неплохой меч, – возразил кузнец.
– Да, меч отличный. Но все равно почему-то мне такие подарки не нравятся. Необработанный влас, наконечники для стрел, мечи… В этом есть какой-то зловещий смысл…
– Вот так оно и было. – Верея закончила рассказ.
– Эх! – Кель хлопнул по столу широченной ладонью, кружки подпрыгнули, звук отозвался эхом в больной голове Норика. Охотник подхватил свою кружку, отхлебнул.
– Ну а ты чего скажешь? – поинтересовался кто-то, толкнув Норика в плечо.
– Отстань от него, – посоветовали из угла. – Не видишь, еле жив человек.
– Не вижу, – упрямо отозвался сосед. – Пусть расскажет еще об Александре. Слышь, может, мне дочку с ним как-нито свести?
– Опоздал, приятель, – прогудел дядька Шон с другого конца стола. – Есть у него зазноба…
Но распространяться на эту тему не стал. Норик неохотно стал рассказывать про Алека, потом кто-то налил ему еще, и он увлекся.
– Смотрю, Роки лежит на земле и совсем помирает, Алек подбежал, лицо у него было как у одержимого яррком, мне показалось, добить собирается, чтоб не мучился. А потом, когда он забрал боль… Меня зацепило самым краем, я чуть не заорал. Все, думаю, оба не жильцы. И так обидно мне стало…
Я хватаю за шиворот, вздергиваю его на ноги, тащу за собой, за нами кто-то волочет Роки. Потом Верея заорала, Алек подскочил, схватился за меч и бросился сломя голову прямо через огонь, ажно ворот в моих пальцах остался. Я-то огонь обошел, тут меня сбили с ног. И вот я лежу и понимаю, что не успеваю, вот-вот звиздец, в смысле амба. Не поверите, вся жисть перед глазами пронеслась. И тут Алек из горящих кустов появляется, как демон из Базеса.
А мой противник уже меч опускает и… – Норик осенил себя Знаком. – До конца дней не забуду. Смотрю, локоть у него как сам собой в другую сторону вывернулся, меч из руки улетел, а кольчуга затрещала и огнем вспыхнула. Как он орал… Я подобрал секиру и убил его, ей-бо, из милосердия. Потом, когда хоронили тех, которых решили не отдавать, этого хоронили самым первым. Кольчуга на нем оплавилась и прикипела к коже. Бррр…
Девочка, выдворенная из дома вон, слушала повесть в кусте смородины прямо под окном, замирая от сладкого ужаса, и непроизвольно почесывала укушенную крапивой ногу.