Время жить (трилогия)
Шрифт:
– Хорошо, – кивнул Граух. – Теперь управление. Предлагаю по одному директору от каждого из нас.
– Идет, – сказал лысый. – Ладно, руководишь ты, раз уж начал. Но вы согласитесь, ваше высочество, стать у нас почетным председателем? Для порядку.
– Я готов, – Кэноэ с интересом посмотрел на собеседников. – Но учтите, раз вы привлекаете меня к делу, я требую, чтобы меня по-настоящему держали в курсе. И хочу, чтобы вы не забывали: главная цель этого предприятия – не получение доходов, а улучшение условий жизни людей!
– Мы принимаем ваши условия, ваше высочество, – Граух с
– Нужно прикинуть, кто еще может быть против, – проворчал лысый. – Однозначно – ростовщики…
– Это все – частности, – прервал его голос с погашенного экрана. – Я думаю, более предметный разговор можно будет повести, скажем, завтра, идет? Давайте дадим название нашему новому предприятию, чтобы символизировать его основание, и вернемся к своим текущим делам.
Около минуты стояла тишина.
– В нашей державе одна страховая компания уже есть, – вдруг сказал молодой. – Она так и называется – государственная. А мы назовем свою Императорской! "Императорская страховая компания". Вы не возражаете, ваше высочество?
Кэноэ, естественно, не возражал.
– А вы интересный человек, ваше высочество, – заметил Граух, когда экран связи погас и конференция завершилась. – С моими жильцами вы разговаривали на одном языке, с нами – совсем на другом. Вы умеете говорить с людьми именно так, чтобы к вам прислушивались. Наверное, вас этому учили?
– Учили? – удивленно переспросил Кэноэ. – Такому – определенно, нет. Мне кажется, все люди разные, и с каждым поэтому нужно говорить чуточку по-другому. Никогда об этом не задумывался…
Внезапно браслет на его руке издал несколько прерывистых писков.
– Увы, но мне надо возвращаться, – со вздохом сказал Кэноэ. – Скажу, мне было интересно общаться с вами и вашими… знакомыми. Раньше я редко встречал людей, подобных вам. В вас чувствуется уверенность в себе и совершенно не заметно страха. Интересно, вам придает силы ваша собственность?
– Скорее, привычка рассчитывать только на себя. А насчет собственности… Вы разрешите мне доставить вас на моем собственном гравикатере?
– Это будет весьма кстати. Кажется, мне надо здорово поторапливаться.
Еще бы не поторопиться, когда вызывает сам Император, пусть он и приходится родным дядей. Кэноэ шагал по коридорам Дворца, чувствуя нарастающий дискомфорт. Ему было жарко, церемониальный плащ так и норовил коварно обмотаться вокруг ног, парадная портупея была плохо подтянута и раздражающе звякала в такт его шагам. Однако хуже всего была неизвестность. Все семейные проблемы дядя решал, как правило, просто, по-родственному, и официальный вызов явно означал что-то необычное и, наверняка, неприятное. Очевидно, его вояж в 38-ю провинцию должен был повлечь за собой не простую нахлобучку, а нечто похуже.
Проклятый надзорник! Отомстил, все-таки! Кэноэ чувствовал, что боится неизбежного наказания. Ему было стыдно за этот страх, но он ничего не мог поделать с собой, что было особенно неприятно.
– Привет,
Негромкий мелодичный голос – словно луч света в хмуром царстве пасмурных дум. Кээрт! Вернулась!?
– Привет, рад тебя видеть. Ты сегодня такая красивая.
Дежурный комплимент, но соответствующий истине. Как всегда.
– А ты – такой нарядный.
– Есть причина.
– О тебе так много говорят, – хитро прищурилась Кээрт. – Может, расскажешь? Или я тебя задерживаю?
– Пожалуй, нет.
Все равно, конкретного времени на аудиенцию ему не назначили, а ждать придется в любом случае.
– Итак, все случилось позавчера утром, – начал он, – увлекая Кээрт в боковой коридорчик, где их никто не должен был побеспокоить. – За завтраком моя мама заметила, что наша повариха Нриант сама не своя…
Вначале он старался говорить в юмористическом тоне, каким он обычно описывал Кээрт свои похождения, но у него ничего не выходило. Незаметно он перестал смеяться и острить, а излюбленные им длинные и детальные описания сменились скупыми точными фразами. Он сам удивлялся происшедшим с ним переменам и даже немного пугался их, зато все прочие страхи исчезли словно сами собой. Действительно, зачем ему бояться, если он не совершил ничего такого, чего можно было стыдиться?
– Спасибо, – тихо поблагодарила его Кээрт. – Ты молодец.
– И тебе спасибо, – сказал Кэноэ. – Знаешь, мне надо было рассказать кому-то, чтобы лучше понять…
– А ты изменился, Кэно, – произнесла вдруг Кээрт со странной интонацией. – Ты будто повзрослел.
– За два дня? – засомневался Кэноэ.
Ему не хотелось признаваться самому себе, что он и в самом деле изменился.
– А для этого не нужно много времени. Просто раньше для тебя все было каким-то не совсем настоящим, не взаправдашним. А теперь все по-иному. Ты начал жить по-настоящему, Кэно.
– Да? – пробормотал Кэноэ.
Сам он не был в этом так уж уверен. Он не рассказывал Кээрт о своих сегодняшних приключениях, и история с "Императорской страховой компанией" казалась ему сейчас авантюрой, из которой никак не могло получиться что-то стоящее.
– Ладно, Кэно, – Кээрт взяла его за руки. – Иди. И ничего не бойся. Ты сделал то, что должен был сделать, так пусть свершится то, чему суждено.
Интересно, уже и Кээрт стала выражаться цитатами из книг?…
…А к Императору его пропустили почти сразу же. Исполняя сложное ритуальное приветствие, Кэноэ украдкой оглядывал зал для малых аудиенций. Все, ну, абсолютно все было так, как того требует порядок. Даже Большую Печать извлекли из сейфа, и специальный служитель держал ее на шелковой подушечке.
Это в случае чего – топором не вырубишь. Амба. Истина в последней инстанции.
Император был трезв, что для этого времени суток было весьма редким явлением, и Кэноэ еще не решил, считать это хорошим предзнаменованием или нет.
– Нам доложили о вашей поездке в 38-ю провинцию, – сказал Император своим негромким глухим голосом.
Ну вот. Началось.
– …Управление Двора представило отчет, в котором дана высокая оценка вашим действиям…
Вот это сюрприз! Ай да Меркуукх! Так что, выходит…