Всадник Ветра
Шрифт:
Лучше они, чем я. Вандализм — категорически не мое. К тому времени, как мы облетели вокзал, последние крошки всякой гадости исчезли с моей одежды и волос, но ощущение гадливости осталось. А у пограничников все-таки защитные костюмы!
После этого мы поделились на сектора и отправились проверять. Мне достался участок, прилегающий к вокзалу с запада. Сперва я крайне добросовестно облетел большой район, оставшийся за границей индикаторной сетки, но ничего не обнаружил — устройство молчало, эхолокация тоже не показала ничего подозрительного… Хотя эхолокация ведь тоже имеет границы
Я уже почти вернулся назад на площадь, как индикатор предупредительно замигал над небольшим — размером с универмаг — строением, над крыльцом которого светилась в предвечернем воздухе ровным золотистым светом вывеска «Симасская плюшка». Пекарня, блин! Только этого мне не хватало!
Короткий сеанс эхолокации подтвердил, что подо мной действительно автоматизированная линия пекарни — куча довольно сложной аппаратуры, печи, конвейер, нагревательные шкафы, чаны для замешивания теста, вот это все. И четверо сотрудников. К счастью, передняя часть пекарни, с магазинчиком и витринами, уже была закрыта на замок, никаких посетителей. И аппаратура остановлена. Видимо, персонал действовал по инструкции, когда зазвучала сирена. Приятно видеть!
Твари нигде нет. В смысле, моя эхолокация вот так сходу ее не увидела… Или я не заметил красного комара на эхолокационной картинке. Персонал сгрудился в подсобке, сидит там, видно, разговаривает или чай пьет. Поторопился я сказать, что они действовали по инструкции — так-то им эвакуироваться положено! Может, индикатор на яйцо среагировал?..
Впрочем, яйцо кровожада — это очень неприятно. Из яиц у них выводятся воины, а не рабочие. Однако не сразу… В смысле, там период инкубации минут пятнадцать, кажется, или двадцать. Время есть.
Ну раз так, не буду бить окна или лезть в трубу. Хватит с меня сегодня уже уничтожения чужой собственности.
Я приземлился с торца здания, у служебного входа, и просто без затей постучался.
Открыли мне очень быстро.
— Всадник Ветра, я вместе с ОВГ занимаюсь уничтожением ульевых тварей, — быстро сказал я пожилому краснолицому пекарю. — Индикатор показывает, что у вас где-то может прятаться кровожад.
— Мы ничего не видели, — сказал мужик, но посторонился, пропуская меня. — Давайте, смотрите! Если найдете — он весь ваш!
Пока я шагал по коридору к производственной линии (я решил проверить ее в первую очередь, потому что мне меньше всего хотелось искать кровожада в хитросплетении тонкой машинерии — а значит, с этого и следовало начать), пекарь, чуть не наступая мне на пятки, торопливо просвещал меня насчет того, как у них тут делаются дела, и что они вот как раз сейчас закончили печь хлеб на вечер и все достали, а тут тревога, ну они по инструкции все выключили, застопорили, покупателей прогнали, сидят ждут…
— А почему в убежище не пошли? — спросил я старика.
— А смысл? — ответил мне вместо него другой пекарь, помоложе. —
— И все равно через площадь бежать, — поддержала третья работница. — Тут нас тварь и схватит! Нет уж, не набегаешься.
Я пожал плечами. В принципе, доводы не лишены смысла, но если бы тварь была крупная, вроде Черноцвета, и все остальные успели бы укрыться в убежище, хищник бы автоматически навелся на ближайшее скопление народу — которым оказался бы персонал «Симасской плюшки».
И… Точно, мое дурное предчувствие полностью оправдалось: я различил яростно бьющееся насекомоподобное тело, застрявшее где-то в сложных воздуховодов хлебной печи. Видно, тварюшка полетела на запах, а дальше даже для нее оказалось узко. Уф-ф, повезло. Не то одной тварью дело бы не ограничилось!
— Точно, она у вас в системе застряла, — сказал я.
— Это что же, разбирать? — встревожился пожилой пекарь. — А может… Как-нибудь так можно?
— Разбирать все равно придется, — сказал я. — Чтобы куски твари достать. Но убить я ее и так убью…
И запустил по воздуховодам воздушный щуп. Это оказалось сложнее, чем я думал — воздушный поток норовил прерваться на каждом повороте — но я справился. Заодно и прикинул себе еще одну программу тренировок: чтобы щупами обходить препятствия и длинные трубы-тоннели. Хм, интересно, а в качестве эндоскопов их можно использовать — если бы как-то удалось удержать на конце щупа миниатюрную камеру?.. Блин, опять не то в голову лезет!
Короче, тварюшку я перерезал воздушным щупом быстро, и даже умудрился «выдуть» несколько самых крупных частей, которые и шмякнулись прямиком на конвейер, неаппетитно забрызгав все кровью. Так что все-таки им закрывать пекарню и отмываться… Ну да дело могло кончиться и хуже, о чем я им и сообщил.
— Не грусти, Матвеич, — сказала женщина старику. — Все равно сейчас ОВГ площадь перекрыла, не скоро еще будет людей пропускать. Выручка так и так плохая была бы.
Однако старик, несмотря на расстройство, поблагодарил меня и даже стал совать свежий хлеб с собой. Я вежливо отказался, сказав, что наша работа еще не закончена. Но на самом деле во время выдувания твари я обратил внимание, что эта его машинка в принципе изнутри не сильно-то часто чистилась. И что-то я сомневаюсь, что они и после твари это сделают… Ну ладно, жаловаться в санэпидемстанцию — точно не мое дело… Если не забуду, Агриппине скажу, пусть она куда-нибудь напишет.
Когда мы с девчонками снова собрались над площадью, по ним чувствовалось, что выжаты они… Даже не как былинные лимоны, а как белье после стиральной машинки. С сушкой. То есть только складывать штабелями в темном и тихом месте — часов на двенадцать.
Ну еще бы! Вылетели мы затемно, чтобы попасть на утренник, потом все тамошние нервяки, потом эта история…
— Ну как? — спросил я. — Много тварей нашли?
— Я — два гнезда, — устало сказала Ксюша. — Не повезло!
— Я — ничего, — вздохнула Агриппина. Кажется, она всерьез жалела, что ей сегодня не удалось подраться с тварями!