Всадники Одина Цена человечности
Шрифт:
***
Когда тяжелая дверь захлопнулась, лязгнув железной обивкой об косяк, Ян приподнялся на руках и отполз к стене. Нога болела зверски. Нужно все-таки попросить Тану вправить вывих. Он все еще лелеял слабую надежду на побег.
Ян с трудом сел, оперся о стену и огляделся. Довольно просторное помещение. Намного более просторное, чем карцер в их приюте. Наверное, дело в том, что целевое назначение у этих помещений разное. Карцер предназначался для наказания провинившихся. Приговоренные же к казни и так уже наказаны. Однако весь комфорт на этом и заканчивался. На размерах. Сырой земляной пол покрывали стебли
— Ян, — тихо позвала Тана.
– - Ты где? Я плохо вижу. Глаза не привыкли к темноте.
Он с трудом подавил в себе желание не отвечать. Девчонка вызывала у него весьма противоречивые эмоции. Тем более теперь.
– Я здесь.
– Ох! Теперь вижу. У тебя глаза светятся!
– Я знаю.
– Странный ты, то они у тебя светятся, то выкатываются...
Тана уселась рядом, справа, едва не задев его многострадальную лодыжку. Он еле успел отдернуть ее от таниной ноги. И резкая боль снова прострелила конечность.
– Осторожней, – с досадой прошипел он, бережно потирая распухшую щиколотку.
– Прости. Что там? Тебе больно? Можно посмотреть?
Ян помолчал, подбирая слова, затем хрипло произнес:
– Вывих. Мертвая лошадь придавила мне ногу, и сустав выбило из гнезда. Теперь нога опухла. Надо вправить. Ты уже хорошо видишь?
Она кивнула:
– Да. Глаза уже привыкли. Но твоя странная одежда мешает. Где у тебя заканчивается штанина? Не могу найти.
– У... хм... этого защитного костюма нет штанин. Я сейчас расстегну швы... и... Ты сможешь осторожно оголить ногу?
– Хорошо. Я попробую.
Он медленно подтянул ногу к себе и аккуратно расстегнул герметичные молнии по обе стороны лодыжки. Стопный сегмент брони отделился от остальной части.
– Можешь снимать.
Она осторожно стянула получившийся «носок» и начала ощупывать ногу. Вроде терпимо – сильной боли он не чувствовал.
– Ян... Она у тебя сильно опухла. Я боюсь ее трогать! – Тана беспомощно подняла на него глаза.
– Успокойся. Возьми икру у самой щиколотки в левую руку, а пятку – в правую. Вот так... – Он стиснул зубы. – А теперь со всей силы дергай пятку на себя.
Тана глубоко вдохнула и прикрыла глаза. Верхняя губа ее немного подрагивала, и в лунном свете, пробивавшемся через тюремное окошко, Тана напоминала испуганного кролика. Она открыла глаза, но в них не было страха, только беспокойство. Девчонка шумно выдохнула и со всей силы дернула. Ничего не произошло. Только тянущая боль прошлась по ноге – заныли натруженные за день связки.
– Не могу! Не получается! Ян, как так вышло? Как тебя поймали? Что нам делать? Поутру нас казнят. Я не хочу... не хочу умирать... – последнее она почти прошептала.
Ян тяжело вздохнул. Ему, вообще-то,
– Тана, – как можно спокойнее произнес он, – мы должны вправить мой вывих. У меня есть план побега. Я надеюсь, что повреждения быстро заживут, и мне будет не так больно. В момент побега я войду в боевой режим. Но надолго меня не хватит, я и так уже сжег почти весь свой жир. Мне потом придется серьезно восстанавливаться. Но это потом... Сосредоточься, у тебя должно получиться.
– Может, я смогу чем помочь? – раздалось из дальнего угла. Третий пленник. Как же они про него могли забыть? Он сидел без движения и дышал так тихо, что даже Ян его не услышал. – Речь, кажется, шла о побеге? Если вы меня возьмете с собой, я помогу.
Ян пригляделся к вору. На помосте у него было ни сил, ни желания знакомиться с собратом по несчастью. И теперь он об этом жалел. Ох... И этот похож на аса. Такой же, как и тот священник из деревни Таны. Такой же, как и тот, что разглагольствовал сегодня на площади. Подобное, в принципе, невозможно, но вот оно, доказательство, сидело перед его глазами. Очередной гибрид таракана с человеком. Эти виды не скрещиваются! Даже генная инженерия здесь бессильна. Такого не бывает. Но есть.
Голос гибрида был не столь певуч, как у асов, а на руках его имелось всего по пять пальцев. Но в остальном... Что же это за планета такая?!
– Кто ты? И чем можешь помочь?
– Я лекарь и алхимик. Так что практика по вправлению вывихов у меня имеется.
– Ты лекарь? Почему? Почему ты, лекарь, украл жар-птицу? – удивилась Тана.
– Это долгая история. Предлагаю вернуться к ней, когда мы отсюда выберемся, – как-то невнятно выдал остроухий. Затем обернулся к Яну. – Так я могу осмотреть вашу ногу?
Стоило ли доверять этому недоасу? Да и, тем более, брать с собой? Не выдаст ли он их случайно? Или намеренно, дабы выслужиться перед судейником и смягчить свой приговор?..
– Я… не отсюда родом. Не знаю, как у вас здесь с медициной. Как ты считаешь, стоит?.. – неуверенно поинтересовался Ян у девчонки.
Тана отрывисто кивнула и посмотрела на «лекаря». Потом перевела взгляд на ногу Яна. Закусила губу, о чем-то размышляя.
Незнакомец невозмутимо ждал, ничем не выдавая своего нетерпения. Сидел, спокойно прислонившись к каменной стене темницы, и смотрел в зарешеченное окошко под потолком.
– Не знаю! Я не знаю, можно ли ему верить, но… – Замотала головой Тана. – Помоги Яну, если правда можешь!
«Ас» усмехнулся тонко очерченными губами, поднялся на ноги и подошел к ним. Постояв пару секунд, будто над чем-то размышляя, он опустился рядом на холодный пол.
– Я Ларсен из Лазурной Цитадели, – представился вор. – Как я уже говорил – лекарь и алхимик. А вы, молодые люди, как я понял, Ян и Тана, – скорее утвердительно, чем вопросительно закончил он.
– Да, – ответила за них двоих Тана. У Яна же не было никакого желания любезничать с этим Ларсеном. Природная осторожность, да и общая неохота иметь дело с подозрительным незнакомцем – вот чем он руководствовался. Тем более, что незнакомец этот слишком уж походил на аса, при всех своих существенных отличиях от них.