Всё было совсем не так
Шрифт:
— Э, ну не здесь же тебе гарем показывать, ещё стражники набегут, разоблачат нас. Давай позже.
— Ладно, тогда завтра, когда пересечём границу и доберемся до Страны Травы, — согласился Джирайя.
* * *
Путь до Страны Горячих Источников занял у нас всего полторы недели, мы шли, нигде надолго не задерживаясь, пока не достигли Хотто — курортного города с множеством горячих источников, гостиниц, кафешек и игорных заведений.
По дороге я прикупил себе снаряжение и запечатал в себе пару сотен сюрикенов и кунаев, а также
Технике жабьего масла я учился на ходу, пока мы шли, нужно было концентрировать чакру, и я спокойно оставлял на дороге своих клонов, которые учились превращать чакру в вязкую субстанцию, а потом постепенно развеивались, передавая свой опыт. Таких моих манипуляций Извращенец даже не заметил (лишь удивляясь, что я так часто хожу в кустики), чётко обозначивший себе цель и шедший туда. Но похвалил, когда я, по приходу в Хотто, смог продемонстрировать ему «снаряд жабьего масла» в нескольких вариациях, — более густой и липучий, и более жидкий для последующих огненных атак.
День рождения мой прошёл в дороге, совершенно буднично.
— Пора тебе тренироваться, как джинчуурики, — где–то через неделю, после того, как мы пришли в Страну Горячий Источников сказал Джирайя.
— Это как? — переспросил я осторожно.
— Будешь пробовать контролировать покров биджу и пользоваться чакрой Кьюби. Теперь ты знаешь много высокоуровневых техник, чтобы быстро потратить свой резерв, и будем раскачивать твои способности по управлению чакрой девятихвостого, — спокойно ответил старик, отложив черновики и положив на чернильницу кисточку для письма. — А пока перепиши первую главу моей новой книги и исправь ошибки.
— Но…
— Никаких «но», это тоже тренировка, на терпение и аккуратность, почти как управление чакрой… А я пока схожу на массаж, а то что–то спина устала…
Часть 2. Глава 14. Горячее Хотто
Я выпускал чакру лиса, позволяя ей окутать себя. Три месяца тренировок, и у меня получается выпустить третий хвост и остаться в сознании. Курама, конечно, давит, пытается растормошить мою тьму, но пока повода нет.
Джирайя снова нападает, я уклоняюсь, скорость такая, что трещат кости. Чакра действует по моей команде, даже хвостами уже научился управлять, а это, по моему опыту, большое достижение. Расенган легко получается сделать одному, вместо голубой чакры — красная и ударная мощность раз в десять выше, чем обычно.
Джирайя куда–то пропал с поля зрения. Внизу? Правый хвост углубляется под землю. Я сразу же чувствую, где он, запрыгиваю, ломая каменные плиты, ударяя подготовленным расенганом. Джирайя выскакивает вместе с вызванной незнакомой мне сине–оранжевой жабой, размером с гостиницу в которой мы живём последние три месяца, у этой жабы боевой ухват, похожий на сасумату Гамакена, они пытаются прижать меня, пришпиливая к земле.
Самому не верится, но я просто, перехватил за кончик сасуматы и огрел жабу её же оружием, жаба с хлопком развеялась и закрыла мне весь обзор дымом от прерывания техники. Извращенец точно что–то задумал. На меня льётся липкое и пахнущее… жабьё масло! Чёрт! Надо сваливать, иначе поджарит меня.
Отпрыгиваю и бегу к реке неподалёку от развалин, где мы тренируемся. Думаю, огонь не сильно повредит мне, ведь чакра является и моей защитой, но будет весьма неприятно и горячо, проверять «что будет, когда Извращенец
В режиме трёх хвостов и покрова биджу есть свои преимущества, но и есть недостатки, я не могу создавать клонов, чтобы загнать противника под удар или вызывать на подмогу жаб. В плюсах у меня условная неубиваемость, огромная сила и скорость. Ещё я могу использовать техники стихии ветра, но только самый простейший режущий вихрь, но зато его я могу создать с помощью хвостов или махая рукой. Но даже простейший элемент в силу того, что в него вбухана куча чакры обладает убийственной мощью. Контроль чакры, кстати, вообще ни к чёрту с покровом, даже просто ступаешь по земле, а она продавливается. Поэтому, создавая ударный режущий вихрь из–за плохого контроля можно запустить его левее или правее на полметра от цели. Получается этакое «сила есть ума не надо» бьёшь во всё подряд не разбирая своих и чужих «лишь бы меня не трогали». Из–за этого джинчуурики и боятся, думают, что они одержимы, раз могут и своих покалечить, а всё дело в том, что плохо получается управлять этой силой, она тебе подчиняется, да с подкавыкой, всё норовит вырваться.
Я почувствовал острую боль и глаза застила чернота.
Чёрт! Только не это, я потерял контроль! Вокруг меня тьма, я побежал, усилием воли призывая свой внутренний мир. Тёмный коридор, шлёпая ногами по воде, я добежал до клетки.
— Остановись!!! Остановись, чёрт тебя дери, лис!
— Ты сам подставился… — фыркнул он, но я уже почувствовал, себя в своём теле, которое всё горело от ожогов, как тогда, когда мы извлекали из Соры частицу чакры Кьюби.
Перед расплывающимися глазами я увидел Джирайю, с огромной раной на груди.
— Извращенец! — я, не обращая внимания на боль, подскочил к нему. — Что случилось?
— Ты ничего не помнишь, Наруто? — тихо спросил Джирайя и потерял сознание.
Это случилось опять! Я пытался этого избежать и думал, что на этот раз у меня получиться, но опять, это проклятое «снова и снова»! Только не поддаваться панике, всё будет хорошо.
Я нашёл в своих вещах флягу и сбегал к реке, промыв рану, распечатал аптечку и вылил на это кровавое месиво с обожженными рваными краями бутылёк с антисептиком. Джирайя застонал.
— Сейчас–сейчас, потерпи, — сбивчиво шептал я, старик был бледен. В животе скручивался холодный комок. А вдруг я убил его? Ведь всё было немного не так как раньше…
Разорвав стерильную упаковку, я перебинтовал его. На его груди расползалось тёмное пятно.
Я призвал пять клонов, один из которых побежал искать в Хотто ирьёнина или хотя бы простого врача. Мы с остальными осторожно переложили его на созданные мной теневые носилки и принесли в гостиницу.
Прошло уже больше часа, а врача всё не было, Джирайе становилось всё хуже и хуже.
— Я ниндзя–медик, где раненый?! — вслед за моим клоном забежала худенькая девушка лет пятнадцати с короткой причёской химэ, почти такой же, как у Хьюга Хинаты, только серебристого цвета, как у Какаши–сенсея.
Я указал на Джирайю.
— Что с ним? — над раной засветилась зелёная мед–чакра. Кажется, она не могла его диагностировать. Красная чакра обжигает не хуже калёного желёза, и отравляет сильнее многих ядов, плюс рана.
— Он был ранен джинчурики, — холодно ответил я.
— Я-ясно… — девчонка задумалась. — Надо посмотреть. Она достала из подсумка скальпель и разрезала мои бинты.