Всё Что Есть Испытаем На Свете
Шрифт:
Когда она села, положив ногу на ногу так, что были видны трусы, один тапок слетел и обнажилась грязная ступня.
– Это наша Кармен, – прокомментировал кто-то из ребят.
– А ты чё, со мной спал, что говоришь наша.
– Яне спал, а весь Соцгород спал.
– Ну не весь, а у кого деньги есть, – и уже обращаясь к нам со
Злотом: А на ваших мордашках можно шашлыки жарить. Что, ещё голой девки не видели? Хотите покажу, и начала расстёгивать кофту.
Я и так сидел, отворачивая глаза, чтобы не смотреть под юбку, а сейчас задохнулся, кровь прилила к лицу, ушам, я не мог сказать ни слова и Володя тоже, наверное, был.не в лучшем
– Да вы не бойтесь её, она всегда дурачится. Она испанка, которую привезли в тридцать шестом или седьмом году из Испании.
– Шестом, – добавила Кармен.
– Она работает на коксохиме, а вечером подрабатывает собой.
Я не мог присутствовать при разговоре, когда говорят о женщине, что она торгует своим телом, а она сидит рядом и не проваливается сквозь землю.
– Ребята, пошли погуляем, взмолился я.
Моё предложение приняли, и мы пошли гулять.
– Наверное сменилось направление ветра, что нет запаха, – сказал я.
– Та нет, Толька, это ты привонялся, -сострил кто-то.
Я не мог отогнать яркий образ испанской девушки, увезенной из родной Испании, чтобы в Кривом роге стать проституткой. Не могу и не буду развивать эту тему. Пусть, кто прочитает, сам додумает. Мы погуляли с друзьями и поехали на попутках к себе в общежитие. В центре города, у памятника Сталину мы дурачились и в три горла орали всем проходящим машинам: "До Кагановича!!!", выставляя Светку вперёд , как приманку для молодых шоферов. Один из них клюнул на эту приманку, остановил свой грузовик, Светку посадил в кабину, и лихача перед девчонкой, погнал машину изо всей мочи на рудник Кагановича.
Мне эта скорость была по душе, я стал лицом вперёд и манипулировал ладонями, представляя свободное падение. Злот надо мною посмеивался:
– Ты, Отян, как дурачок, танцующий танец живота в японском театре теней.
– Не в японском, а в китайском, -возразил я, продолжая манипуляции.
– То, что ты дурачок, ты согласен. У нас только расхождение в национальности.
– Сам ты дурачок, а где мы едем?
– А чёрт его знает, – сказал Вовка, и, нагнувшись к водительскому окну, спросил у водителя:
– Слушай, куда ты нас завёз?
Я не слышал, что ему ответил шофёр, но Злот забарабанил кулаками по кабине и заорал:
– Останови!!! Мы выскочили из кузова, Света вышла из кабины, а водитель что-то стал говорить Злоту.
– Пошёл ты в сраку!
– сказал ему Вовка своё любимое выражение, сохранённое им до сих пор, и употребляемое всегда, если он хочет отправить своего собеседника подальше.
– Чего он тебе говорил? – спросил я Свету.
– Женихался, – засмеялась она.
– Куда нам идти? – спросил Злот..
Оказалось, что идти нам не очень далеко, просто мы подъехали с другой стороны и надо было пройти через пустырь, кругом лежали камни, земля была утоптана колёсами машин, всё было красным, как на фантастических картинах о Марсе. Мы шли, обходя камни и спотыкаясь о них. Впереди нас что-то чернело. Когда подошли ближе, то увидели две выходящие из земли на один метр четырёхугольные трубы. Они негромко гудели и было впечатление, что из них с шумом выходит воздух. Когда мы подошли вплотную к ним, так и оказалось. Это были вентиляционные штреки, идущие откуда-то из глубины. Они были закрыты сеткой из арматуры, с ячейкой сантиметров
– Отян, хватит дурачиться. Пошли в общагу. Уже и жрать пора.
– Сейчас, сейчас, -я не мог оторваться от этих труб.
– Ну мы пошли, а ты оставайся здесь на ночь.
Они пошли, а я ещё немного поигравшись, побежал их догонять.
С тех пор эти две трубы не давали мне покоя много лет, так как идея, возникшая у меня в голове, была очень простой и настолько на мой нынешний взгляд (боюсь назвать гениальной, чтобы надо мной не смеялись: "Тоже Леонардо де Винчи Кировоградский), во всяком случае рациональной.
Я тогда начал обдумывать установку для тренировки управления телом во время свободного паления. Она была очень проста. Нужно было установить мощный, не менее 30-40 киловатт электродвигатель, одеть на него воздушный винт, сделать направляющую воздух улитку, а далее оградить её снизу и сверху сеткой из прочных канатов, и тренажёр готов. Получалась простая аэродинамическая труба для тренировки парашютистов. Новичков можно было бы для страховки привязывать, а опытных парашютистов тренировать только изменяя обороты двигателя. Я не могу сказать почему я не взялся материализовать эту идею.
Наверное я понимал, что никто не взялся бы её осуществлять, а самому мне это было не под силу. Но наверное я себя просто успокаиваю. Ведь было время, когда я служил в ВДВ, и если бы я сумел в этом убедить генерала Лисова, он бы сумел протолкнуть мою идею и материализовать её.. Но признаюсь, что я проявил обыкновенную слабость, и когда я думаю о великих изобретателях, то понимаю, что их чтят не только за талант, нужно много упорства, терпения и, конечно, удачи, чтобы придти к победному результату. А ведь "моё" устройство сэкономило бы миллионы рублей (долларов), ускорило бы подготовку мастеров и повысило бы их мастерство. Но насколько я знаю, такого тренажёра в
Украине и России нет до сих пор.
В восьмидесятых годах прошлого века, парень из Черкасс предложил нечто подобное, изложив это на бумаге и отправив куда-то в Москву.
Его вызвали в КГБ и потребовали дать расписку о сохранении государственной тайны (которую он сам и придумал) и бросить заниматься этим вопросом (умник нашёлся, Ломоносов Черкасский).
Но увидеть то, что я придумал в 1954 году, мне довелось через сорок лет во Франкфурте на Майне.
В 1994 году франкфуртчане отмечали 1200-летие основания своего города Карлом Великим. Празднование проводилось весь год. Были различные культурные мероприятия, концерты, выставки, фейерверки, аттракционы. Самым значительным из них был аттракцион – шоу. устроенный французским канатоходцем Петитом. Петит по-французски – маленький. Он они на самом деле был небольшого роста, что облегчало ему роль канатоходца. Он шёл по металлическому канату изготовленному и установленному по его заказу и под его руководством на громадной высоте в центре города между двумя церквями – Пауль кирхе и Домом