Все дорого, ничто не заменимо

Дзюмондзи Ао

Его собственные чувства говорили 50 на 50, спускаться или нет.

— Когда ты прекратишь быть нерешительным?! — потребовал Ранта.

И Харухиро пришлось признать в этот раз, только в этот раз, что в словах Ранты был смысл. Это было уж слишком нерешительно, даже для Харухиро. Что другие думают о таком лидере? Лица Шихору и Могзо были встревоженными. Юме безучастно смотрела на него. Мэри наградила его задумчивым лицом. Только Ранта был зол.

Плохо. Когда приходит время для решения, ему нужно решать. Поэтому он так и сделал.

— Сделаем

это завтра, — объявил Харухиро.

— ЧТО?! — сразу же запротестовал Ранта.

Харухиро предвидел его сопротивление, но это все еще раздражало его.

— Ничего плохого в том, чтобы вернуться завтра, так ведь? — ответил он. — Мы мысленно подготовимся, и все будет хорошо.

— Я уже мысленно готов!!

— Только ты! Что насчет всех остальных?!

— Значит, это моя вина, что только я готов, а остальные — чертовы цыплята!? — выплюнул Ранта.

Воу. Черт подери, это выбесило его. Он собирается взорваться от ярости. Харухиро закрыл глаза и заставил себя глубоко вздохнуть. Злость ни к чему хорошему не приведет. Ему нужно контролировать себя. Да, самоконтроль. Но почему? Почему он должен заходить так далеко, чтобы контролировать себя на счет Ранты?

Это вина Ранты. Это все чертов Ранта.

Когда Харухиро открыл глаза, он не смотрел на Ранту. Его самоконтроль сломается, если он прямо сейчас хоть немного увидит лицо Ранты.

— Мы собираемся сегодня быть на третьем страте и спуститься на четвертый страт завтра. Ранта не согласен со мной. Кто-нибудь еще?

Все согласились с Харухиро. Он ожидал, что Ранта продолжит протестовать, но, к его удивлению, Ранта только пожал плечами и отступил. Харухиро не понимал его. О чем думает Ранта?

По пути назад, они без повреждений и ранений прикончили еще одного старшего рабочего и четырех кобольдов-рабочих на третьем страте, и вернулись в Алтану целыми и невредимыми. Их заработок за сегодня оказался довольно хорошим. После того, как они поужинали, они отправились выпить в таверну Шерри.

Когда Киккава присоединился, разговор стал оживленнее. Киккава и Ранта были птицами с одинаковыми перьями, сидя плечом к плечу и вместе шумя. У них подходящие друг другу личности, подумал Харухиро. И чем больше он думал об этом, тем больше Харухиро понимал, что у него больше всех трудности с Рантой. Это потому, что у них не подходящие личности?

Харухиро ушел со всеми остальными, но затем, когда они прошли немного, он снова вернулся в таверну в одиночку, после того, как принес случайные оправданий остальным. Мэри в одиночестве сидела в конце барной стойки на первом этаже. Она заметила приближение Харухиро и перевела на него взгляд.

На мгновение, он почувствовал тревогу, что он будет делать, если она скажет ему уходить… Может, он и есть чертов цыпленок, как и сказал Ранта. Конечно, он не был храбрым. К счастью, его страхи не оправдались.

Мэри слегка улыбнулась ему и спросила:

— Что случилось?

— А, ничего, правда. Просто… не против, если я присяду?

— Не против.

Харухиро

сел рядом с ней. Он заметил, что она снова заказала кружку медовухи, поэтому он заказал то же самое. В последнее время он ел и пил что хотел. Он не беспокоился о деньгах, и частично рассматривал переезд из потертого жилища запасных сил.

— Мэри, где ты живешь? Емм… — он запаниковал, ничего не намекая своими словами. — Нет! Нет, в смысле… Я не имел в виду, что хочу знать, где ты живешь. Я просто подумал, что наверно сейчас время переселиться в другое жилище и… и я, эмм, подумал куда, знаешь… просто спросил… для справки…

— Я снимаю комнату в заурядном жилище на Дороге Каен, — спокойно ответила Мэри. — Это место только для женщин, и я живу там с самого начала.

— О. Понято… — Харухиро почувствовал себя идиотом, устраивая эту сцену. Если бы здесь поблизости была нора, то он зарылся бы туда. Или нет. Он почувствовал, как капельки пота начали стекать со лба и, стараясь выглядеть как обычно, он вытер их рукой. — Хм. Должно быть хорошо. Могу представить, как неудобно, когда парни живут по соседству.

— Если вы решили переехать, наверно, я могу представить Юме и Шихору владельцу, — предложила Мэри.

— Да, наверно, они оценят это. Но не то чтобы мы пока решили переехать или еще что-то. На самом деле, мы пока даже не говорили об этом. Всех устраивает жить даже в таком месте, даже если иногда там неудобно. Сейчас мы привыкли к этому.

— Жилище запасных сил… — Мэри закрыла глаза и глотнула из своей кружки. — Навевает воспоминания.

Харухиро был уверен, что Мэри мысленно все еще в тех временах, когда она и ее товарищи жили в жилище. Теперь этих товарищей больше нет.

— Но в последнее время в жилище уже довольно людно, — ответил Харухиро засмеявшись. Он не собирался смеяться и не знал, зачем он это сделал. — Сейчас там новоприбывшие, хотя наши комнаты находятся далеко. Поэтому я не говорил с ними больше, чем обычные приветствия.

— Какие они? — спросила Мэри.

— Не такие как Ренджи, — ответил Харухиро, — Но и не такие жалкие как мы.

— Не думаю, что есть причина принижать себя так.

— О. Это прозвучало так?

— Немного.

— Да. Наверно так. — Харухиро чувствовал, будто держится руками за голову, но вместо этого он взъерошивал волосы. — Не хорошо. Я хотел стать более уверенным в себе, но… наверно, я не такой человек.

— Чванливый, самоуверенный Хару? — лицо Мэри смягчилось. — Ты прав. Это не ты.

— Да, я не такой. Но я снова начинаю с «думаю, может быть, наверно». Это тоже не хорошо.

— Ты уверен, что не накручиваешь все это? Принимаешь все слишком серьезно?

— Слишком серьезно? Накручиваю? Я? Не может быть, — отказал Харухиро.

— Ранта тоже. Ты воспринимаешь его слишком серьезно, и поэтому ты постоянно ругаешься с ним, — заметила Мэри.

— Аа… Понятно. Скорее всего так, да. Я должен найти способ, чтобы каждый раз отпускать то, что он говорит.