Все имеет свою цену
Шрифт:
Так, значит, это ее муж, подумал Хэллоран со смешанным чувством удивления и недоверия. Разве могла она желать обольстить человека, который был причиной смерти ее сына?
— Вы не ошиблись, хозяйка? — спросил он, держа руку на ключе.
— Что ты имеешь в виду, Патрик?
Он взглянул на ее отражение, и не смог заставить себя сказать то, что просилось на язык.
— Ничего, хозяйка.
Все идет слишком быстро, подумала Гизелла. Она предполагала, что ей придется подождать и у нее будет время, чтобы собраться с мыслями. Но, нет, секретарша сразу же пригласила ее войти. Гизелла поправила
Он стоял спиной к ней и смотрел в огромное окно, занимавшее всю стену просторного офиса.
— Привет, — сказала она. Увидев, что он не поворачивается к ней, она хлопнула перчатками о ладонь правой руки. — Я рада, что у тебя сегодня нашлось для меня время.
Труман Вейл младший повернулся и взглянул на нее, оценив по достоинству ее внешний вид — уж в этом она не могла ошибиться. — Я был бы глупцом, если бы не нашел его для тебя. К тому же ты возбудила мое любопытство. Мне казалось, что без понуканий моего младшего братика ты ко мне и близко не подойдешь.
Она покачала головой.
— Это...
— ...Правда, — закончил он за нее. — По крайней мере, я так думал до сегодняшнего дня. Итак, что привело тебя сюда, моя маленькая невестка? К чему все эти церемонии с назначением времени встречи?
Гизелла глубоко вздохнула.
— Могу предложить тебе возможность вложить капитал.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
— Знаешь, что теперь сделала эта женщина? — Голос Чарльза по телефону дребезжал и был плохо слышен, будто он все еще находился в Европе, а не здесь, в Манхаттане. — Она сменила имя на Дюран. Гизелла Дюран.
Из всех возможных жалоб брата на свою жену Алекс меньше всего ожидала такой.
— Мне казалось, что ее девичья фамилия Хаузер?
— Дюран — девичья фамилия ее матери. Разве не помнишь, что за личность была ее мать до того, как вышла замуж за этого немца? Лилиан Дюран! Красавица, за которую пили завсегдатаи кафе.
— Но зачем было Гизелле менять фамилию?
— Она занялась бизнесом.
Алекс расхохоталась.
— Можешь смеяться. Но меня это ставит в неловкое положение.
— А какого рода бизнес?
— Она намерена торговать кремом, который всегда готовила для себя. Ты бы только видела, во что она превращала кухню, занимаясь своей алхимией!
Алекс сомневалась, что Чарльз когда-нибудь заглядывал на кухню хотя бы в одной из своих резиденций.
— Так вот почему она сменила фамилию! Гизелла Дюран. Звучит неплохо, не так ли?
— По-видимому, герой войны тоже так считает.
— Тру? А он что...
— Наш дорогой братец ее финансирует.
— Ты что-нибудь неправильно понял.
— А отец одобряет все это. Он от нее в восторге, как и Тру.
Прошла целая вечность, прежде чем Чарльз повесил трубку. Закончив разговор, Алекс сидела некоторое время неподвижно, размышляя, что бы предпринять в отместку. Она позвонила горничной. Когда девушка явилась, она сказала:
— Звонила
Горничная топталась на месте.
— Прошлый раз госпожа Вейл позвонила, но не пришла. Бедная мисс Сандра проплакала весь вечер.
— Но она мать этого ребенка.
— А вы уверены, что она приедет?
— Просто скажи об этом мисс Сандре, Мэри.
* * *
Сандра в накрахмаленном передничке сидела в холле у входа в апартаменты своей тети в ожидании матери. Нельзя сказать, что у нее были какие-то другие, более интересные дела. Их не было с тех пор, как на рождественские каникулы приезжали ее двоюродные братья, сыновья тети Алекс. Вся семья тогда собралась на вилле Вейлов в Палм-Бич. Хотя Ноэлу и Уэсли было двенадцать и четырнадцать лет, а ей всего шесть, они терпели ее присутствие и разрешали участвовать в играх.
Сандра посмотрела на свои часики, которые подарил ей дедушка Вейл, убедившись, что она научилась узнавать по часам время. Прошло почти полчаса. Она заерзала на скамье. Она не позволит себе думать об ужасной возможности, что и в этот раз ее мама не приедет.
Это напомнило ей Рождество. Она наблюдала, как мальчики плескались в бассейне, и мысль об одиноких днях после их отъезда сводила ее с ума. Она высокомерно заявила тогда сыновьям Алекс, что они не Вейлы, а Мейнворинги, и, что еще хуже, они не обладают вейловской внешностью — черными волосами и кожей цвета слоновой кости, как у самого Трумана Вейла, — тогда как она была обладательницей и того, и другого. Тогда Ноэл схватил ее в охапку и бросил в бассейн, а Уэсли покатился от смеха. Чем больше она вопила и угрожала пожаловаться тете Алекс, тем сильнее хохотал Уэсли, пока сам не свалился в бассейн.
Тогда Ноэл сказал ей ужасную вещь.
— Бесполезно жаловаться матери. Ты ей так же безразлична, как и мы. Она любит только дядю Чарльза.
Сандра знала, что это правда. Она выкарабкалась из бассейна и побежала к дому. Уэсли перехватил ее. Он обнял ее и, прижав к себе, подождал, пока она выплакалась. А потом прошептал:
— Нас это тоже обижает. Но у тебя есть мать. А у нас, с тех пор как умер отец, не осталось никого.
Сандра взглянула на часы и увидела, что прошло уже больше сорока пяти минут. Уэсли ошибался. У нее тоже никого нет. Она громко всхлипнула. Не успела она сообразить, что произошло, как почувствовала, что кто-то ее обнял.
— Мама?
— Бедняжка Сандра, — сказала тетя Алекс. — Не сдерживай себя, поплачь.
— Она не приедет?
— Не понимаю, как может эта ужасная женщина так поступить с тобой! Я кое-что придумала, — сказала тетя. — Я поведу тебя в зоопарк.
* * *
Брайан Ролингс рассеянно потер щетину на щеке, перелистывая «Нью-Йорк таймс». Тряска в такси затрудняла чтение, но за последние несколько месяцев, проведенных на юге Тихоокеанского побережья, он успел привыкнуть и к худшим способам передвижения. Его взгляд упал на фотографию, помещенную под заголовком «Начала свою деятельность новая компания косметической продукции». Гизелла!