Все люди, как люди. Книга 1
Шрифт:
Я поблагодарила за завтрак, пожелала всем хорошего дня и похромала с помощью костыля в свою комнату. Анастасия прискакала следом.
– Как же тебе тут будет скучно!
– воскликнула она.
– Если ты принесешь мне несколько книг, я не буду скучать, - улыбнулась я, - а кроме того, нога уже болит не так сильно и милейший Платон Яковлевич скоро снимет эти лубки, а там и голова в разум войдет.
– Ты рассуждаешь прямо как маменька, - засмеялась княжна, - а что же тебе принести почитать?
– она сморщила носик, усеянный веснушками.
– На твой вкус, - ответила я, лихорадочно
Книгу барышня принесла мне занимательную "История Бранденбургская, с тремя рассуждениями о нравах, обычаях и успехах человеческого разума и пр. короля прусского Фридриха II" некой Анны Вельяшевой-Волынцевой. Что-то более скучное трудно себе представить. После первых двух страниц я уснула.
Так прошли несколько дней, княжеская семья отбыла ко двору в Вильно. А еще через неделю началась война. Князь Петр Алексеевич прислал посыльного в поместье с известием о начале войны и приказом собрать все ценное и отправить в столичный дом. В Санкт-Петербург было приказано отправляться и мне. Но уехать от места перехода я не могла. А вдруг откроется портал и пойду я себе домой, сериалы смотреть, слушать бухтение мужа, водить внуков на тренировки, волонтерить в меру сил и заминаться прочими пенсионными радостями, оставив здесь все волнения.
Я приняла твердое решение: первое - никаких чувств к Алексею, второе - никакого вмешательства в историю, третье - возвращение домой при первой возможности.
Я четко руководила сборами обоза, помогая упаковывать и укладывать картины, вазы, столовое серебро и наряды княгини и княжны. Всех сенных девушек, которые не уехали с семьей в Вильно, я от имени князя отправила с обозом, только Марфуша наотрез отказалась оставить меня, да еще Степанида. Во время сборов заехал сосед слева, граф Зацепин. Я предложила испить чаю с пирогом, он с радостью согласился.
– О, слышали бы вы, какие речи произнес наш государь. Александр Первый был великолепен! "Я не ослепляюсь мечтами; я знаю, в какой мере император Наполеон великий полководец, но на моей стороне, как видите, пространство и время. Во всей этой враждебной для вас земле нет такого отдаленного угла, куда бы я не отступил, нет такого пункта, который я не стал бы защищать, прежде чем согласиться заключить постыдный мир. Я не начну войны, но не положу оружия, пока хоть один неприятельский солдат будет оставаться в России" - вот каков был его ответ присланному к нему Наполеоном для переговоров графу Нарбонну.
Я смотрела на восторженного графа и снова задавала себе вопрос, неужели они не чувствуют приближение катастрофы, беды? Никогда не чувствовали? В июне 1941? И сейчас, в июне 1812?
– А вы что же не собираетесь уезжать?
– спросила я графа.
– Нет, я человек не военный, давно оставил службы, жена моя болеет и дорогу переносит крайне тяжело, так что мы останемся.
– А Мещерские уехали?
– я исподволь волновалась за Татьяну.
– Нет, они тоже остаются. Да чего нам боятся. Мы же не будем воевать. Пройдут французы мимо и все.
– Я не была бы так уверена, - покачала я головой, потом плюнула на осторожность, -
– Да что это вы такое говорите?
– всплеснул руками Зацепин.
– Барклай свое дело знает - и шведа бил, и турка, и француза, – и закончил горько, с нажимом.
– Не допустят их границу перейти. А коли и допустит, как это же европейские солдаты, цивилизованные, христиане, а вы такое говорить изволите. Позвольте откланяться, барышня.
Хотела сказать ему - турки, да что турки, Россия с ними сколько столетий воюет-то, это уже как хронический насморк. Сдержалась, не поймет и не поверит. Уехал. В поместье стало тихо. Кроме меня, Степаниды и Марфуши в доме остался еще конюх Степан, управляющий Андрей и две лошади - Звездочка, и Султан. В деревне же остались почти все крестьяне. Я несколько раз ходила в лес, но никого не встретила и ничего интересного не произошло. Дни мои проходили в сплошном безделье, было скучно, тревожно и скрашивали эту тоску только конные прогулки. Звездочка привыкла ко мне и больше не фыркала и не вставала на дыбы, а ласково протягивала бархатные губы за лакомством.
В ночь на семнадцатое июня разразилась дикая гроза, температура резко понизилась, ливень был ледяной, с градом, а ветер завывал с такой силой, что казалось может поднять и унести крышу. И вот посреди этого природного безумия в усадьбу вошли французы.
Глава 10
Управляющий пошел выяснить, что надо французам и вернулся с безрадостными вестями.
– Говорят, на постой к нам определяются, - Андрей, промокший насквозь, встряхивался как собака, - цельный дивизион с конями и пушками. Я их охфицеров в левое крыло направил, а солдаты палатки ставят. Главный их сказал, что мародерствовать не будут, а фуража и довольствия у них своего вдосталь и ежели нам чего надо, так они дадут.
– Догонят и еще дадут, - пробормотала я, и вслух добавила.
– Нам от этих ...хранцузов ничего не надо. Андрей, а как ты их понял, они говорили по-русски?
– Какое там, - махнул рукой управляющий, - наш Платон Яковлевич переводил, а собака Долгопоцкий у них уже служит. Степан там за ними присматривает, так что не извольте беспокоиться.
Я хотела уточнить, кто такой собака Долгопоцкий, да вовремя остановилась.
Поблагодарила управляющего и пошла к себе. Гроза бушевала с безумной силой, и в комнату, беспрерывно крестясь вбежала Марфуша.
– Барышня, можно я у тебя побуду, страх-то какой!
– Оставайся, Марфуша, ляжем с тобой вместе. А почему ты вдруг меня барышней назвала?
– я еще удивилась, что Андрей ко мне на "вы" обратился и моих распоряжений спросил, а тут и Марфуша туда же.
Девушка уставилась на меня непонимающим взглядом и я сочла необходимым пояснить.
– Война идет, все условности по боку, Марфуша. И не удивляйся ничему. Страшные времена наступили не до манер теперь. Так с чего я барышня-то?
– А то как же? Барин же тебя главной оставил, так все говорят. А кто ж как не ты? Все ж таки ты воспитанница барыни и племянница барину, хоть и не родная.