Все мы злодеи
Шрифт:
Но Алистеру было все равно, что возможно. Он чувствовал себя так, словно другая половина его сердца, его души снова была передана ему. Ему было четыре года, руки брата обнимали его трясущиеся плечи во время бурной грозы. Ему было восемь, он играл в дракона, который сражался с рыцарем, смеялся, уклоняясь от нерешительных ударов своего брата. Ему было шестнадцать, и они пьяно выходили из своего любимого паба, держась за руки.
Хендри казался одинаково потрясенным и обрадованным, увидев его. Но когда он повернул голову, чтобы оценить окружающих, произошло нечто странное. Полоса красной высшей
Алистер почувствовал, как чья-то рука сжала его плечо. Гэвин. Он отмахнулся от него и сделал шаг ближе к Хендри. Он должен был прикоснуться к своему брату; он должен был знать, настоящий ли он.
— Он мертв, Ал, — сказала Изобель с расстояния в несколько шагов. — Сначала Кровавая Завеса, теперь это. Это не…
— Что, черт возьми, ты имеешь в виду, он мертв? — спросила Элионор.
— Мертв, то есть жестоко убит, — парировал Гэвин. — Как типа, чтобы не просыпаться. Такой мертвый.
Алистер вздрогнула от этого, чувствуя себя более неуверенным, чем когда-либо. — Значит, один из вас делает это? — прохрипел Алистер. — Это заклинание?
Он поднялся по замшелым каменным ступеням банкетного зала, пока не остановился перед своим братом. Полоса запаздывающего красного света появилась снова, когда Хендри обнял его.
Его прикосновение было твердым. Его прикосновение было таким же реальным, как и все остальное.
Все события последних двух недель прокрутились внутри Алистера. Игра, в которую они играли с Гэвином за общими напитками. Ночи, проведенные с Изобель в Пещере. В то ужасное утро его семья собралась вместе, чтобы назвать его чемпионом.
— Я здесь, — тихо сказал Хендри. — Это я.
— Ты помнишь… — Алистер сглотнул. — Ты помнишь, что произошло?
Хендри поднял руку к шее, свет красной магии снова вспыхнул позади него, когда он двинулся. — Я помню все.
— Мне так жаль, — сказал Алистер, его слова срывались. — Ты… ты в порядке?
Это был нелепый вопрос. Конечно, все это было не в порядке вещей. После детства, проведенного на слушании трагических историй, ни одна из них не ранила Алистера так глубоко, как эта. Он уставился на отметину на горле своего брата, где их бабушка разорвала его и извлекла его магию жизни.
— Сейчас да, — ответил Хендри, и постепенно его лицо озарилось еще одной улыбкой.
Заклятие, белое, как кость, мелькнуло в его боковом зрении. Алистер отреагировал мгновенно, защитно встав перед Хендри и вскинув Экзоскелет, чтобы преградить ему путь. Его сердце колотилось от страха, такого сильного, что он угрожал поглотить его. Однажды он потерял Хендри — он не мог потерять его снова.
Он лихорадочно искал заклинателя и увидел, что это была Элионор, снова готовая к битве на краю двора. Белки ее глаз были налиты кровью. Ее длинные черные волосы прилипли к коже от пота, плечи вздымались от напряжения от такого мощного заклятия. Один Алистер мог только предположить, что оно предназначался для убийства.
— Что ты делаешь? — Алистер зарычал. — Хендри не чемпион.
— Тогда ему нельзя позволять вмешиваться! И, судя по всему,
Элионор была наполовину права. Лоуи, возможно, и не собирались нарушать правила, но правила были нарушены.
Взгляд Алистера на мгновение метнулся к Колонне Чемпионов, к ее трем трещинам.
— Ты похоронил кольцо, — сказал Гэвин с нижней ступеньки. — Ты похоронил кольцо с заклятием, сделанным из жертвы Хендри. В области, полной высшей магии. И посмотри на него — он весь краснеет, когда двигается.
Алистер знал, что магия оставляет тело во время погребения, но это было тело. Конечно, это не могло быть одно и то же. Это точно не могло быть каким-то… каким-то трюком.
Рядом с ним Хендри сделал глубокий, судорожный вдох. — Я чувствую себя настоящим, — прохрипел он, но даже в его голосе не было уверенности.
Но Алистер был уверен. Он должен был быть уверен. Он никогда ни в чем не нуждался так сильно, как в этом.
— Если ты снова нападешь, — предупредил Элионор Алистер, — я дам отпор.
— Ал… — осторожно спросил Хендри. Алистер быстро порылся в кармане и вытащил пригоршню дополнительных магических камней. Хендри никогда не был бойцом, но Алистер все равно сунул их ему в руки. Он собирался сказать Хендри, чтобы тот взял их и убежал, но вместо этого Хендри крепко сжал их. — Я не оставлю тебя. Я не хочу, чтобы ты сражался в одиночку — я никогда не хотел.
Элионор сделала нервный шаг назад с широко раскрытыми глазами, оценивая их обоих. Ветер во дворе продолжал свистеть, и темное, затянутое тучами небо стало еще темнее. Изобель и Гэвин, казалось, застыли.
Затем Элионор подняла руку, сжав кулак для битвы, и произнесла еще одно заклятие.
45. ГAвин Грив
Единственное место, где увековечены чемпионы Гривы, — это застольные песни.
Традиция трагедии
Все пошло плохо и бессмысленно так быстро, что Гэвин понятия не имел, как это переварить. Он изо всех сил пытался смириться с открывшимся перед ним зрелищем: Хендри Лоу восстал из мертвых, но изменился. Фотографический негатив Алистера, как будто братья поменялись ролями — теперь Алистер был солнцем, а Хендри — тенью.
Рядом с ним Элионор Пейн разразилась шквалом заклятий, но они больше не предназначались Гэвину. Вместо этого они по спирали направились к братьям, стоявшим на замшелых ступенях, магия была белой и мерцающей. Алистер отчаянно помчался, чтобы наколдовать щиты, но он был слишком медлителен — один пролетел мимо, и Хендри съежился, когда заклятие ударило его в грудь. Вместо того чтобы причинить ему вред, заклятие превратилось в красные струйки дыма. Лицо Элионор стало совершенно белым от страха.