Все по-настоящему

Кэмерон Челси М.

Ну ладно. Несмотря на мое нежелание ссориться, я на самом деле написала список тем, о которых мы можем затеять свару, и принесла его с собой. Я работала над ним на переменах или когда мне становилось безумно скучно во время занятий.

– Ты составила список?

– Ну, мы же написали список, когда все это начинали. Вот я и подумала, что закончить мы тоже должны списком. Хорошо, пункт первый: тебе не нравится моя прическа.

Да, знаю, отстойный вариант.

– Но мне нравится твоя прическа.

–

Пункт второй: у нас разногласия по поводу того, что место женщины на кухне.

Джетт поднимает руки вверх, словно я приставила к его голове пистолет.

– Ого. Этой темы я касаться не буду. Мне ни за что не подобрать правильных слов.

– Пункт третий: ты считаешь меня толстой.

Это пункт вызывает у Джетта дикий хохот. Не понимаю, что в этом такого смешного. Сердито гляжу на него поверх списка.

– И это весело, потому что?..

– Потому что я никогда в жизни не назову тебя или любую девушку толстой. Даже если она такой будет. Это первое правило взаимоотношений с любой женщиной. Кроме того так поступают одни уроды. Так что нет. Что там следующее?

Беру еще одну канноли. Кто же знал, что мы начнем ссориться о том, из-за чего нам поссориться?

– Пункт четвертый: тебе не нравится, что я разговариваю во сне.

– Но ты не разговариваешь во сне.

– Я в курсе, но ведь могла бы. А у тебя с этим могли бы возникнуть проблемы. Затем я могу распсиховаться, а потом это может оказаться одной из тех вещей, которые начинаются с пустяка, после чего одно цепляется за другое, и мы уже просто выкрикиваем все, что в голову взбредет – и бум! Ссора.

По моему опыту, конфликты почти всегда начинаются с какой-нибудь мелочи, но эта мелочь на самом деле всего лишь симптом каких-то более серьезных проблем, о которых мы просто не хотим говорить.

– Ладно, думаю, с этим я могу согласиться. Что у тебя там еще?

Протягиваю ему список, и какое-то время мы ухахатываемся над ним, одновременно приканчивая канноли, а потом остальную вкуснятину, что я прикупила.

– У тебя слишком много свободного времени, Шен, – замечает Джетт, возвращая мне список.

– Ну не могу же я проводить все свободное время, покоряя интернет и создавая шедевры из бумаги.

Бросаю в него скомканную в шарик салфетку, и он быстро наклоняется.

– О, я вот еще о чем подумал. Если мы поссоримся, то тебе не придется оставаться на ночь.

Черт, это мне как-то в голову не приходило. Не могу я спать одна! Не то чтобы я не провела почти двадцать один год жизни, засыпая и просыпаясь в одиночестве, но я же не знала, что теряю.

– Или же у меня, возможно, получится дождаться, пока Хави заснет, и потихоньку выскользнуть из дома, а потом уйти утром, прежде чем проснется Хейзл.

Благослови его боже!

– О! ИЛИ ты можешь прийти ко мне, и

ночью мы помиримся. Если ты понимаешь, о чем я.

Уверена, он понимает.

– Да. То, что нужно. Ладно, значит, договорились. Слушай, мне надо обратно на работу, так что увидимся через два часа. Тебе точно ничего не надо привезти?

– Нет-нет. У меня все есть. Хейзл собирается отправиться со мной по магазинам, а потом мы приедем. Повеселимся, – говорю я, показывая оба больших пальца.

– Точно, – соглашается Джетт, поднимаясь и целуя меня. – Спасибо за канноли, принцесса.

Нарушитель правил. Целую его в ответ и прощаюсь.

Не представляю, как переживу эту Липовую Ссору, но, по крайней мере, могу предвкушать, как Джетт приедет после этого, чтобы «помириться». Это единственная нормальная часть предстоящего кошмара. Кроме того, это поможет мне подготовиться к нашему настоящему разрыву. Вот только тогда у меня не получится заползти той же ночью в кровать вместе с Джеттом.

Ладно, не буду об этом думать.

Глава 15

– Я все правильно делаю?

Отодвигаюсь от кастрюли с кипящей водой, куда как раз собиралась бросать тортеллини. Джетт натирает сыр для салата и выглядит так, словно никогда в жизни терки не видел. Бедный мальчик.

– Ты такой дилетант, – заявляет Хавьер. Сам он в это время крошит чеснок и работает, как профессионал.

Он меня ужасно порадовал, когда согласился на это, потому что я резать чеснок НЕНАВИЖУ. Запах вечно впитывается в кожу и потом не выветривается несколько дней. Отвратительно.

– Нет, неправильно, – говорю я, оставляя воду для пасты и направляясь спасать Джетта. – Марта Стюарт сто процентов отвела бы тебя за садовый сарай и отшлепала меццалуной.

Забираю у моего Липового Парня сыр и переворачиваю, чтобы показать, как правильно его тереть.

– Что еще, к черту, за меццалуна?

– Это такой изогнутый нож, которым можно нарезать всякие вещи. В форме полумесяца. Меццалуна по-итальянски значит «полумесяц», – отвечает Хавьер, прежде чем я успеваю вставить хоть слово.

Какого фига?

– А что? Время от времени я посматриваю кулинарные шоу.

Я В ШОКЕ. Никогда не видела, чтобы он что-нибудь готовил.

– Хавьер – парень многих талантов, – заявляет Джетт, разглядывая терку с таким видом, словно она собирается его укусить. Ну, «уничтожительницей костяшек» просто так не назовут.

Качаю головой и возвращаюсь к пасте. Хейзл выбежала за пармезаном – я о нем напрочь забыла.

Стук в дверь возвещает о ее возвращении. Она входит и протягивает сыр на вытянутых руках, как Рафики Симбу в «Короле Льве». Мы хлопаем и склоняемся перед ее величием.