Все проклятые королевы
Шрифт:
Каждая Дочь Мари должна быть связана с другой ведьмой или смертным, который станет ей проводником во тьме, пристанью во время шторма, миром посреди войны.
Такую связь, которая может возникнуть только при наличии настоящей связи между двумя людьми, называют Биотц, что в языке магии означает «сердце». Би означает «два», а отц, «голоса». Буквально — два голоса, две жизни, соединенные воедино. Потому что именно это нужно Дочери Мари, которая вот-вот свернет с пути: услышать другой голос, способный стать для нее разумом и сдержанностью.
Биотц не навязывает одной волю другого. Дочь Мари не обязана
Вот почему ей проще внимать этому человеку, позволять себя вести и принимать его советы. Биотц означает признание доверия, которое один дарит другому, наделение его достоинством и властью, готовность развивать эту связь день за днем.
Но страховка не ограничивается только этим.
Когда обучение и опыт не срабатывают, когда даже Биотц не способен остановить Дочь Мари, потерявшую контроль, именно связанный несет ответственность за ее сдерживание — несмотря на все последствия.
Тот, кто скрепляет этот договор, должен быть готов сопровождать ее до самого конца — и нести ответственность за этот конец, если единственным выходом останется смерть.
Однако жертва заключается не только в самом этом чудовищном акте. Тот, кто убьет Дочь Мари, навсегда потеряет право вернуться в ее королевство и будет обречен вечно скитаться во тьме.
Глава 29
Одетт
Дворец в Городе Ведьм огромен, но его величие сдержанное, утонченное: десятки и десятки залов, украшенных в духе Сулеги. Деревянные полы, трёхстворчатые ширмы с изящными изображениями Херенсуге, бумажные фонари, искусно расписанный фарфор, низкие столики для чаепитий…
Но самое впечатляющее здесь — это сады. Они напоминают деревню, которую мы посетили перед тем, как пересечь Проклятую: камень, вода, зелень. Совершенное сочетание.
Сегодня мы тренируемся в одном из дворцовых дворов. Это открытая площадка, доступная даже без необходимости проходить через ворота: достаточно просто следовать по течению реки Сулеги. Здесь та же гармония, что и во всём остальном дворце.
Кайя объяснила нам это в первый же день, когда мы тренировались здесь с ней, под любопытными взглядами других соргинак, собравшихся наблюдать за нами: ведьмы черпают силу из природы, а её подпитка укрепляет их магию. Вода, земля, ветер — всё это необходимые компоненты, которые усиливают заклинания и снижают их стоимость.
Кроме того, это позволяет поддерживать защитные барьеры, ограждающие нас от внешнего мира: слишком большая концентрация магии в одном месте, слишком много чар и энергии — и хиру сразу бы это почувствовали. Поэтому магия не должна выходить за границы леса, окружающего город. Это, конечно, не мешает хиру проникать внутрь, ведь сами защитные чары тоже состоят из магии, и они способны её улавливать. Они чувствуют её так же, как чувствовали бы любую ведьму, но это всё же лучше, чем дать им уловить ту чистую магическую бурю, что бушует внутри: постоянные заклинания, потоки энергии, которые невозможно сдержать… В противном случае хиру никогда бы отсюда не ушли.
Сегодня нас тренирует не Кайя, а одна из самых могущественных соргинак Сулеги,
— Физическая и ментальная тренировка, — объяснила она, когда мы спросили. — Овладение тонкостями магии — это искусство, которому не каждая ведьма способна научиться. Возможно, ведьмы, которые пытались убить меня в Лиобе, могли бы избежать двух смертей, если бы лучше владели этим искусством.
— Ваша сила — это энергия, — напоминает она нам. — То, как вы её используете, зависит от вашего воображения и выносливости. Одетт, разверзи землю у нас под ногами.
Я поднимаю руки, как меня учили, чтобы направить силу, сосредоточиться на том, чего хочу, и просто визуализирую это: земля, раскалывающаяся пополам, гравий, осыпающийся в образовавшуюся трещину. Достаточно большую, чтобы соргина сочла упражнение выполненным, но не настолько, чтобы это стало опасным.
Мы находимся в центре двора с земляным покрытием, окруженного садами. Его сухость резко контрастирует с зеленью газонов и светло-серым цветом ручьёв и прудов.
Я позволяю силе вырваться изнутри, как меня учили: энергия, которая не имеет конца, но при этом кажется обманчиво эластичной. Земля содрогается, глухой каменный гул заглушает пение птиц, раздаётся низкое рычание — и почва раздвигается.
— Сделай глубже, — приказывает она.
Я подчиняюсь. Вижу это в мыслях — и это становится реальностью.
Камни падают в продолговатую яму, соскальзывают вниз и обрушиваются.
— Ты слишком растянула края. Держи их в узде. Сделай меньше.
Это даётся мне сложнее. Разрушать всегда проще, чем чинить, но я вкладываю в это всю свою силу и вижу, как разлом становится уже и уже.
— Ты также уменьшила глубину, — отмечает соргина. — Сделай глубже.
Я цокаю языком и, всё так же держа руки поднятыми, визуализирую яму глубже и глубже. Однако мне не удаётся это без расширения трещины.
Чёрт. Даже без её подсказки я пытаюсь вернуть её в прежний размер.
— Любая из вас способна уничтожить дворец за нашими спинами, — замечает соргина, вырывая меня из сосредоточенности, — но ни одна не смогла бы вырвать лепестки ромашки по одному, не разрушив при этом весь цветок. Вас не обучали. Вы неуклюжие, сырые, и это бесполезно.
Я шиплю сквозь зубы и выпускаю всю свою силу, оставляя после себя огромную воронку в центре двора.
Соргина, уже тренировавшая нас раньше, закрывает глаза на мгновение, шепчет молитву Мари и, без необходимости направлять свою силу, возвращает землю в её прежнее состояние.
Как будто ничего не изменилось.
Если она чем-то пожертвовала ради этого, по ней не скажешь.
— Как делаешь это ты? — спрашивает Ева.
— Всё дело в природе самой магии, в силах, которые её управляют. Я использую энергию, что уже присутствовала в ней: энергию, которой воспользовалась Одетт, дуновение ветра, поднимающее пыль. Я слежу за тем, чтобы это была чистая магия, без скрытых намерений: просто вернуть земле её естественное состояние и не более.
— Но разве у тебя не было намерения? — замечаю я. — Ты хотела вернуть всё назад, потому что это тебе удобно. Ты не хочешь, чтобы посреди тренировочного двора зияла яма, которая завтра будет мешать другим соргинак.