Все реки текут
Шрифт:
6
В конце концов доставлять шерсть на склады в Миланге пришлось другому пароходу. Дели получила контракт, который нельзя было упускать, и из-за этого не смогла отправиться на озера.
«Каделл» возил почту из Марри-Бриджа в Морган, но его изношенным машинам оказалось не под силу преодолевать быстрое встречное течение, когда он проходил через сужение реки у строящегося шлюза (после наводнения там снова кипела работа). Команда пыталась подтянуть пароход против течения, зацепившись канатом за большое дерево, но гнилые брусья не выдержали и черенок столба выскочил наружу.
По
Строительный лагерь в Бланштауне находился как раз посередине. Здесь также открыли почтовое отделение, поскольку это был довольно крупный, пусть и временный, поселок, застроенный бараками, в каждом из которых жили по восемьдесят человек. Были здесь и столовая, и два отдельных домика для главного инженера и управляющего.
Иногда у инженера-консультанта в последнюю минуту вдруг возникали документы и письма, обычно адресованные в Канаду, которые он спешил положить в почтовый мешок. Дели теперь часто видела мистера Джеймса, спешащего на пароход, чтобы отдать и получить почту, а заодно принести стопку книг и журналов для больного.
Склонный к практическим знаниям, Брентон полюбил «Сайнтифик Америкэн», который инженер исправно приносил. Брентон привык к визитам мистера Джеймса и больше не избегал его; но Дели вдруг поняла, что эти посещения стали слишком частыми, и ее спокойствие было нарушено. Она начала ждать их с безотчетным трепетом и волнением, не решаясь углубляться в их происхождение.
Сайрэс Джеймс был крупным мужчиной и, когда они встречались, он обыкновенно стремительно приближался к ней, как барка, мчащаяся на мелкий ялик, будто хотел захватить ее, победить одной своей массой. Она знала, что у него в Канаде есть жена, а здесь он ведет холостяцкую жизнь, мало подходящую для такого мужчины, который работал и двигался с неукротимой энергией. У него были большие мускулистые руки с узловатыми пальцами, поросшие на суставах черными волосками. Эти пронзительные мужские руки одновременно притягивали и отталкивали ее.
Но когда Дели заметила, что постоянно думает о нем, она решила, что их встречи нужно сократить. Но она приняла это решение слишком поздно.
Он пришел на борт однажды вечером, когда в Бланштауне помимо мешков с почтой выгружался еще какой-то товар. Они стояли в салоне у стола, рассматривая старую карту Брентона и обсуждая качество берегов в том месте, где предполагалось возводить третий шлюз. Сайрэс Джеймс не собирался принимать участия в этих работах; как только строительство первого шлюза закончится, он вернется в Канаду.
Перед ними на столе была развернута длинная узкая карта. Дели пальцем указывала фарватер, обозначенный жирной чернильной линией.
Широкий пояс охватывал ее стройную талию между скромной темной юбкой и белой муслиновой гофрированной блузкой – на пароходе это был ее единственный по-настоящему женский наряд. Весь «хороший» гардероб был упакован и лежал у миссис Мелвилл.
Сайрэс Джеймс стоял
– Вы удивительный человек, – тихо сказал он ей на ухо. – Разве вы не знаете, что вы сделали со мной? Я не могу думать ни о чем другом, только о вас, – его пальцы продолжали гладить ее шею. – Боже! Я хочу тебя!
С усилием она оторвалась от него и передвинулась на другой конец стола.
– Вам лучше уйти, – сказала она, но ее губы задрожали и она опустила голову.
– Выслушай, только выслушай меня! – Через стол он поймал ее руку и крепко сжал. – Подними голову! Посмотри на меня! Я вовсе не хочу сказать, что я не люблю тебя. Я люблю, восхищаюсь тобой, уважаю тебя… Я люблю тебя во всех смыслах этого слова. Но ведь я не школьник, а ты женщина. Пойми это, дорогая. Я тебе нужен, ты ведь тоже хочешь меня, разве нет? Разве не так?
– Да!.. Нет! Пожалуйста, уйдите, – она отдернула руку.
– Хорошо, – он внезапно успокоился, как будто решил, что бесполезно спорить с истеричным ребенком. – Ладно. Я уйду. Но ты совершаешь ошибку. Мы бы могли быть счастливы, и это бы никому не повредило.
– А как же ваша жена?
– Это звучит нелепо, я знаю, но то, что происходит со мной, никак не влияет на мои чувства к ней. Я все так же люблю ее, но из-за тебя я лишился рассудка.
– Значит, мне придется быть сильной за двоих. Мой ответ – нет! Я переживала подобные ситуации в роли жены. И я сочувствую женам. Кроме того, это будет предательством по отношению к Брентону, когда он в таком состоянии, как сейчас… Разве вы не чувствуете этого? Вам не приходило в голову, что вы играете не очень благовидную роль?
При этих словах он слегка поморщился.
– Вы говорите так, будто у меня был какой-то расчет. Это звучит отвратительно. Но поверьте мне, я просто не смог сдержаться.
– Хорошо. Я верю вам. Но теперь, пожалуйста, уходите. Она думала, что победа за ней, но не рассчитала его упорства. Он продолжал добиваться своего, он тянулся к ней, невзирая ни на какие возражения, ни на какие слова. Мысль о том, что работы на плотине и шлюзе подходят к концу, придавала ему решимости.
Он обошел стол и снова схватил ее за руки, бормоча что-то бессвязное, он тянулся к ее губам, как изголодавшийся к пище. Его колено прижалось к ее бедрам, крепкие пальцы впились в грудь, язык с усилием разжимал губы. Она отчаянно сопротивлялась, снова и снова повторяя про себя: «Я должна быть сильной. Я должна быть сильной.» Наконец, ей удалось оторваться от него – она тяжело дышала, прическа растрепалась. Она сказала:
– Если вы еще раз посмеете тронуть меня, я позову Чарли. Почему вы позволяете себе подобное? Ах, зачем я родилась женщиной? – Она бросилась в кресло, и, положив голову на стол, закрыла лицо руками. В этот миг она почувствовала нежное прикосновение к ее волосам:
– Послушай, Дели. Ради Бога, посмотри на меня. Я ухожу. Мне жаль, что так получилось, я… просто я схожу по тебе с ума, как последний безумец, понимаешь? Я ничего не могу поделать с собой! – Она не подняла головы, но услышала, как хлопнула дверь салона.